— Ну, влипли они, куда им теперича деться! — сказал другой.
— Да уж, не больно-то, значится, побегают теперь, — высказался третий вояка. — Твоя псина, Люк, промашки никогда не даст, по-пустому не станет тявкать, как какие-нть шавки на всякую драную мышь.
— Дык он и позлее ваших-то будет, — с важностью ответствовал Люк. — Вашим-то куда!.. Не дай ему хоть денек поохотиться, дык он и собственный хвост загрызет.
— Эй, вы там, слазь давай, да пошустрей! — задрав голову вверх, крикнул второй солдат. — Слыхать, там что-то вроде ворохается, — проговорил он, обходя дерево, чтобы солнце не било в глаза.
Приятели его тоже задрали головы и стали всматриваться в густую крону дерева.
— Провались я к чертям, если што-нть вижу, — проворчал один из них.
Пес Люка в этот момент пробудился от минутной дремоты. Злобно вереща, крупная пронырливая белка спрыгнула откуда-то на нижнюю ветку, шумно протестуя против вторжения чужаков на ее территорию.
— Глянь-ка! — злорадно усмехнулся молчавший доселе четвертый. — А говорили, он, мол, попусту даже на мышь не брешет. На белку вон как сверился!.. Ничего там и не было, на дереве этом, кромя пушистой хвостатки.
Это ты брось, вон они, прямо надо мной, я их вижу? — обиженно возразил Люк, поднимая дуло карабина вверх. — Да я их щас сниму с одного выстрела.
Там, на дереве, находясь действительно почти над бравым охотником, Никки сдавленно вскрикнула. К счастью, белка все еще верещала, да так пронзительно, что слабого звука, исходящего сверху, никто не расслышал. Но с того места, где находилась Никки, все выглядело так, будто солдат и в самом деле смотрел прямо на нее, и она не сомневалась, что он действительно видит ее. К тому же ее темное платье и волосы на фоне темной коры ствола, к которому она прильнула в надежде быть незамеченной, теперь внушали ей мысль, что это не благо, а бедствие и погибель.
Люк, вскинув ружье, все еще целился в крону дерева, держа палец на спусковом крючке, как вдруг, откуда ни возьмись, появилось крупное свирепое животное, с быстротой молнии метнулось мимо отряда охотников, бросилось под ноги Люка, лишив его равновесия, и скрылось в густых зарослях кустарника. Псы, чье внимание было отвлечено от их первоначальной добычи, бросились в погоню.
Когда Люк падал на землю, то выпустил карабин из рук и тот отлетел на несколько футов. От сильного удара о землю оружие выстрелило.
— Че-е-рт! — воскликнул четвертый. — Видали? Да это ж дикая кошка, дьявол ее задери, не будь я Том Кленси! Недаром и белка-то верещала. Теперь, парни, у нас тут пойдет охота покруче.
— Заткнись, Том. У нас теперича покруче одна только беда. Ты что не видишь, что Люк застрелился?
— Застрелился? — тупо переспросил Том. — Сам себя, выходит, застрелил?
В нескольких ярдах над ними Никки. от внезапно нахлынувшего облегчения, чуть не лишилась сознания. Пока она не услышала, что Люк застрелился, у нее не оставалось сомнений, что пуля попала в нее или в Торна. Наглотавшийся наркотического зелья, Серебряный Шип скорее всего, мог этого и не почувствовать. Что касается ее самой, то она откуда-то знала, что люди, получившие ранение и, будучи в шоке, далеко не сразу начинают испытывать боль. Какова же была ее радость, когда она поняла, что пуля нашла себе другую мишень. Ей нисколько не жаль было несчастного Люка, истекающего теперь кровью, как недорезанная свинья, и осознание этого ошеломило ее.
— Вот что, ребята! Надо нам, значится, тащить его назад, в форт, — проговорил один из солдат.
— А как насчет этих индейцев?
— Господи, Том! Что у тебя с мозгами, парень? Уперся в свое, подавай ему этих индейцев! Да плюнь ты на них. Они уж, небось, на полпути к Канаде, а вот Люку нужен врач, да поскорее!
Через несколько минут, неся на руках раненого товарища, они ушли, с треском продираясь сквозь густой кустарник.
— Надо выждать, убедиться, что здесь нет других солдат. Только потом мы сможем покинуть наше убежище, — на удивление спокойно проговорил Серебряный Шип.
— Это… это хорошо для м-м… для меня, — пролепетала Никки. — Я бы сейчас и пальцем не смогла пошевелить, даже если б от этого зависела моя жизнь. Ноги совсем закостенели, а руки не отцепляются от дерева. Так что ты спокойно можешь оставить меня здесь догнивать.
— Все, что возвысилось, должно опуститься, — неточно процитировал он.
— Не добивай ты меня цитатами. Я отсюда только одним способом могу опуститься — упасть как камень, авось мимо земли не пролечу.
— Женщина, ты недооцениваешь собственную храбрость.
— Да я как посмотрю, в какой дали от меня лежит земля, так меня с головой захлестывает паника. Я в детстве залезала, конечно, на деревья, но так высоко — никогда. Меня теперь отсюда только бомбой можно сбросить.
Он осознал тщету дальнейших уговоров и просто сказал:
— Мне нужна твоя помощь. Рана опять кровоточит.
Его слова решили все — этот сильный, мужественный человек нуждается в ее помощи, без ее помощи он запросто может истечь кровью и умереть. Никки сделала глубокий продолжительный вдох и, думая лишь о том, что сейчас ее собственные страхи не имеют значения, решила, что пора им обоим спуститься на землю.
Взглянув на него, она пробормотала:
— Джейн, полагаю, никогда не испытывала таких трудностей с Тарзаном.
10
Она не могла не признать его правоты. Состояние его явно ухудшается, а потому надо спешить туда, где ему окажут помощь.
— О'кей, если ты умудришься переставить одну ногу, потом другую и не упасть при этом, я как-нибудь поволоку каноэ. Оно слишком большое конечно, чтобы мне нести его на плечах, но, полагаю, его можно и волоком тащить. Почва здесь мягкая, авось ничего с ним не случится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127