— бросился он к Бесс.
— Они убили его! Эван! — в истерике кричала она. — Убили! Убили! — рыдала девушка, указывая на дверь каюты.
Эван Дэвис вбежал туда и сразу оказался в железных лапах шотландца, который приставил к его горлу нож. Бесс зашла в каюту и спокойно заперла дверь.
— В чем дело? — произнес Эван. Кинкейд прижимал лезвие к его глотке.
— На кого же ты работаешь, Эван? — ровным голосом потребовал ответа шотландец. — Если солжешь, я с тобой расправлюсь еще круче, чем с теми двумя.
Боцман, который только лишился чувств от удара, вдруг застонал и закопошился на полу. Бесс шагнула к нему и наставила на его грудь саблю.
— На твоем месте я бы не шевелилась, — предупредила она. Боцман обмяк, в глазах его царил смертный страх.
— Сам на себя я работаю, — ответил капитан.
— Солгал, — мягко сказал Кинкейд, вдавливая лезвие чуть-чуть глубже. По шее Дэвиса заструилась ниточка крови.
— Сокольничему нужна эта дама, — прохрипел Эван. Кинкейд ослабил хватку, и капитан смог вздохнуть. — Он обещал вознаграждение тому, кто доставит ее живой или мертвой.
— Но почему? — изумилась Бесс. — Мы не встречались с ним. Я о нем даже не слышала. Зачем ему я?
— Не знаю. Клянусь, я не знаю. Но он ради этого поднял на ноги всех — от Багам до Бостона.
— А корабли, что преследуют нас… — подсказал Кинкейд.
— Принадлежат Сокольничему. Бригантина «Шарлотта Роуз». Названий других не знаю, но они тоже его.
— Можем мы оторваться от них? — спросила Бесс.
— Если я встану к штурвалу, сможете, — позволил себе усмехнуться Эван.
Кинкейд прищурился.
— И какие у тебя еще есть доводы, чтобы я не перерезал тебе глотку?
— Только то, что я… — Дэвис судорожно сглотнул, — что только один смогу доставить вас в Панаму.
— Ты считаешь, что мы поверим тебе? — удивилась девушка.
— Эван, ты, я вижу, человек практичный, так? — начал неторопливо шотландец. — Что тебе обещали? Конечно, не просто деньги. Думаю, ты хочешь заполучить «Алый Танагра». Верно?
— Да.
— Получишь. Если ускользнешь от погони, приведешь нас в Панаму, а затем обратно в Мэриленд, — отчетливо говорил Кинкейд. — Ты получишь свою шхуну и свою часть испанских сокровищ, на поиски которых мы и отправились.
— Что-о? — закричала Бесс. — Неужели ты будешь делить с ним мои?..
— Именно! — оборвал ее Кинкейд. — Буду делить. И с ним, и с каждым, кто будет честно служить нам. Там золота столько, что хватит каждому на королевскую жизнь. — Он посмотрел на лежавшего под саблей Бесс боцмана. — Там и серебро, и самоцветы, — продолжал он. — Целое состояние… кольца, браслеты, ожерелья, короны, нити жемчуга.
— Жемчуга? — вмешалась Бесс. — Там нет…
— …Конца и края богатствам, — подхватил Кинкейд. — У Бесс есть карта, доставшаяся ей от деда, который служил у знаменитого Генри Моргана. Мы знаем место, где хранятся сокровища. С хорошей командой мы управимся легко и быстро, испанцы и пронюхать ничего не успеют.
— Господи, неужели у вас есть карты? — выдохнул Дэвис.
— А почему еще, ты думаешь, Сокольничий так далеко протянул лапы, чтобы схватить женщину, которую он и в глаза не видел? — с ходу ловко придумал Кинкейд. — Ну что, Эван, ты по-прежнему хочешь выдать Бесс Сокольничему?
— Я с вами, — горячо сказал валлиец. — Позвольте мне вернуться на мостик, и мы оторвемся от кораблей Сокольничего так быстро, что они решат, будто мы испарились.
— Нет, вы оба, наверное, не в своем уме, — возмутилась Бесс. — Я не собираюсь…
— Попридержи язык, женщина! — прикрикнул на нее шотландец. — Не бери в голову ее болтовню, Эван. Она будет делать то, что я велю.
Голубые глаза Бесс вспыхнули яростью. — Ну да, как же, жди, хвастливый осел! — прошипела она.
Бесс продолжала негодовать и несколько недель спустя, когда «Алый» наконец-то бросил якорь поблизости от Панамы.
— Неужели обязательно надо было обещать им долю клада? Ты бы еще каждому чарльстонскому проходимцу посулил золота!
Однако все ее протесты были теперь бесполезны. Путешественники уже сидели в лодке. Матросы гребли к берегу.
— Да я бы и самому дьяволу отвалил бы немало, появись у меня такая необходимость, — отвечал ей Кинкейд.
На острова направлялись восемь человек из команды, Эван Дэвис, Бесс и Кинкейд. Шотландец оставил старшим на борту «Алого» Руди — единственного, кому полностью можно было доверить судно в отсутствие хозяина.
С утра прошел дождь; да и сейчас, в середине дня, все кругом было пропитано влагой. Бисерины пота на лице и руках не испарялись, а скатывались по телу струйками, щекоча кожу, пропитывая тонкую ткань рубашки и бриджей Бесс, превращая их в мокрые, плохо выжатые тряпки.
Зато какая же здесь была красота. По берегам высились стрелы кокосовых пальм, мощные стволы огромных незнакомых деревьев, кудрявились кусты, усыпанные разноцветными цветами, переплетались диковинным орнаментом зеленые, бурые, желтые лианы. Воздух был так густо напоен запахами — растений, влажной древесины, мокрой земли, плодов, что становилось трудно дышать.
Столько месяцев Бесс и боялась и ждала встречи с неведомой землей. Она и представить не могла, что бывает такое многоцветье растений, такое многозвучие птиц, насекомых, зверей. Эти заросли источали всевозможные крики, писки, трели, стрекоты, шуршания, трепет, шипения, вопли, звоны и переливы. Обезьяны носились по веткам, как воробьи. Тучи насекомых вились вокруг головы, кусали, жалили и впивались. И все это на фоне монотонного приглушенного треска цикад.
Кинкейд указал рукой на берег ближайшего маленького островка, где грелась на солнце огромная, древняя как мир черепаха.
— Держи руки подальше от воды, — предупредил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83