— Миледи! — Олден Хьюз, чье выдубленное солнцем и ветрами морщинистое лицо напоминало кору старого дуба, склонился перед ней в низком поклоне. В глазах его метался страх. — Мэгги, бедняжка, мается уже второй день. Старуха Бет уверена, что у нее двойня, но ни один пока не показался. Она вон там.
Услышав это, Джессамин на мгновение оцепенела. Придя в себя, девушка поспешно направилась в ту часть дома, где спала вся семья. В другой части фермы всю зиму держали скотину. Вот и сейчас Олден, смущенно извинившись, сказал, что ему нужно подоить коров.
Джессамин вздрогнула, когда до нее донесся чуть слышный стон.
Повинуясь ее приказу, Бен поставил корзинку на стол и отступил в угол, дожидаясь, пока его позовут.
Джессамин склонилась над постелью.
— Мэгги… ты меня слышишь? Это я, леди Джессамин. Женщина повернула голову, и Джессамин увидела мокрое от пота, залитое восковой бледностью лицо. Она чуть в обморок не упала, заметив, как страшно изменилась за несколько дней молоденькая жена Олдена Хьюза — ведь еще совсем недавно Мэгги была жизнерадостной, энергичной женщиной, в которой жизнь била ключом. И Джессамин не раз думала, что она, можно сказать, просто-таки создана для материнства.
— Леди Джессамин… как мне благодарить вас… вы так добры ко мне… — жалобно прохрипела Мэгги. Ее скрюченные пальцы вцепились в руку девушки. — Дайте мне что-нибудь… чтоб полегчало!
— Сейчас, милая, но сначала надо взглянуть, как идут дела.
При виде того, сколько крови потеряла бедная женщина, Джессамин стало дурно. Сам воздух в комнате был пропитан ее солоноватым запахом, матрас, простыни и одеяла промокли насквозь. Так, значит, старуха Бет была уверена, что у Мэгги двойня? Очень осторожно Джессамин ощупывала огромный живот Мэгги. Вот это, похоже, ножки, а вот это… она отчетливо почувствовала два крошечных тельца.
Что-то, скорее всего колено одного из близнецов, перегородило родовой канал. Тело Мэри даже на ощупь было холодным липким. Схваток Джессамин не почувствовала.
Это встревожило девушку больше всего. Похоже, долгие роды оказались для малышей и их матери роковыми.
— Госпожа, сдается мне, их требуется повернуть, — послышался откуда-то из темного угла хриплый шепот Бена. — Я такое не раз видел. Ножками спутались — вот и ни туда ни сюда.
У Джессамин внутри от страха все перевернулось — Господи Боже, только этого не хватало!
— Как это? — испуганным шепотом спросила она Бена так, чтобы Мэгги ничего не слышала.
— Сначала дайте ей ваше питье. Знаете, миледи, по-моему, если просто тянуть, толку не будет, один вред. Вам нужно просунуть руку и, значит, аккуратненько повернуть их к выходу. Иногда это помогает. Ну… а бывает, что и нет.
С этими «обнадеживающими» словами Бен снова убрался к себе в угол. А Джессамин, засучив рукава, тоскливо мыла руки, собираясь последовать его совету.
Несколько долгих часов прошли в непрерывной борьбе за жизнь близнецов и их матери. С помощью обоих мужчин — Олден, подоив коров, немедленно вернулся к жене — Джессамин в конце концов умудрилась кое-как повернуть малышей. Первый, которого им удалось извлечь, уже, к сожалению, не дышал. Именно его похолодевшее тельце не давало его маленькому брату появиться на свет. Очень осторожно, едва дыша, Джессамин потянула на себя крохотное существо. Передав его Олдену, она склонилась над роженицей. А отец в это время мягко обтер сморщенное багровое личико и принялся вдувать воздух в маленькие легкие. К счастью, тот еще дышал, но вот для второго малыша все было кончено.
В комнате раздался пронзительный крик новорожденного, и слезы облегчения хлынули из глаз Джессамин. От счастья она бросилась обнимать и Олдена, и Бена. Подоспевшая на помощь служанка занялась малышом: хорошенько обмыла его, потом завернула в теплые пеленки и сунула ему в рот туго свернутую тряпочку, которую обмакнула в теплое молоко, чтобы он учился сосать. \ Джессамин вернулась к роженице. С ней дела обстояли куда хуже. Мэгги ненадолго задремала, но вид у нее был не лучше, чем у ее умершего младенца.
Знаком подозвав Олдена, Джессамин велела ему вынести крохотное тельце, не желая, чтобы Мэгги увидела его, когда придет в сознание. С помощью служанки девушка обмыла несчастную женщину и уложила на чистые простыни. Она даже постаралась зашить страшные разрывы — плоть Мэгги не выдержала, когда несчастная женщина, пытаясь родить, отчаянно тужилась. Наконец все необходимое в таких случаях было сделано.
И вот Мэгги очнулась, с трудом приоткрыла глаза и едва слышно пробормотала слова благодарности. Ее пальцы все еще сжимали ладонь Джессамин. Конечно, она была слаба, как котенок, измучена донельзя, но все-таки жива и даже смогла спросить про своего ребенка. Отбросив с глаз Мэгги слипшиеся от пота волосы, Джессамин сообщила молодой матери, что у нее здоровый, крепкий малыш. И та сразу же провалилась в сон. Джессамин тоже рухнула на стул, почувствовав, что ноги се не держат.
— Я сделала все, что могла, — сказала она Олдену, который удивленно уставился на нее. — Все будет в порядке — просто я смертельно устала.
— Вы — святая, леди Джессамин, — благоговейно прошептал он, и Джессамин досадливо поморщилась. — Все, что хотите… если я что-то могу для вас сделать… только скажите!
Джессамин, улыбнувшись, похлопала его по руке и обещала непременно вспомнить о нем, если потребуется помощь. Оставалось надеяться только на то, что сам Олден не забудет о ее трудах по крайней мере до вечера. Склонив голову, они вслух читали молитву, пока Джессамин начертала на лбу Мэгги крест — она позаботилась прихватить из замка бутылочку со святой водой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133