— Но я очень рад, что вы стали прежней.
— А я очень рада за тебя: у этих негодяев не все гладко получилось… Ты не хочешь предъявить им обвинение в похищении?
— Как пожелает Джайлз…
— Что же я должен пожелать? — раздался голос у двери.
— Джайлз! Разве ты не должен соблюдать постельный режим? — воскликнула Сабрина.
— Дорогие мои, прошу прощения за мое одеяние… За последние несколько дней я слишком много провалялся в постели. Так что мне нет необходимости привязываться к ней и к моему ночному горшку…
Джайлз говорил довольно небрежным тоном, но Эндрю понял: его друг имеет в виду что-то очень серьезное.
— Мне очень жаль… Тебе пришлось пережить такое!… Я, да и все мы, чувствовали себя абсолютно беспомощными.
— За исключением моей бесстрашной жены!
— Боже мой, когда я думаю о том, как она выпроводила нас из дома и встретилась лицом к лицу с Олфилдом…
— А ты знаешь, почему ей удалось убедить его? Она приставила пистолет к виску мистера Олфилда и представилась: «Леди Рейнсборо». После этого он поинтересовался, что она предпримет, если получит отказ от него… Клер холодно ответила: «Я убью вас и приглашу одного из ваших компаньонов».
— Представляю, как Клер Дайзерт запугивает такого прожженного дельца!
— Больше нет ни Клер Дайзерт, ни леди Рейнсборо, — серьезно произнес Джайлз. — Есть только Клер Уиттон. И так будет всегда!
Он сел рядом с Сабриной и попросил:
— Я так проголодался… Не положишь ли мне на тарелку что-нибудь?
— Дорогой мой Джайлз! За твое рыцарское поведение обязуюсь приходить к тебе каждое утро и кормить завтраком в течение всей моей оставшейся жизни.
— А где Клер? — поинтересовалась Сабрина.
— Наверху. Она еще спит; ей, как и мне, пришлось нелегко.
— Нам всем пришлось несладко, Джайлз. Он погладил руку Сабрины.
— Я знала, что ты жив, — продолжала она, но все время чувствовала, как ты страдаешь…
— В первые день-два было неплохо… И только ближе к концу заточения стало невмоготу. Господи! Какая там вонь! Не знаю, смогу ли когда-нибудь избавиться от этого запаха. Как прошел суд, Эндрю?
— Я выиграл, а эти подонки получили по два года. Но это только для начала… Ведь ты можешь предъявить им новое обвинение, обвинение в похищении… А Клер выступит в качестве свидетеля.
— Абсолютно исключено, — тихо, но твердо произнес Джайлз. — Я больше никогда не допущу никаких судебных разбирательств. Но этим негодяям, конечно, знать об этом необязательно. Ты должен предупредить их: если они вздумают подослать Боксера или Жабу посчитаться с нами, это будет стоить им головы.
— Боксера и Жабу? — удивилась Сабрина.
— Так я окрестил моих тюремщиков, Брина.
— Хорошо, Джайлз. Давайте на сегодня закроем эту тему…
Клер спала долго, пока луч солнца, упавший ей на подушку, не разбудил ее. В полусне она повернулась к Джайлзу, но его не оказалось на месте.
Клер продолжала лежать в постели, сомневаясь, была ли эта удивительная ночь; ей стало грустно и одиноко. Была или не была прекрасная ночь?
Почему Джайлз оставил ее одну? Может быть, утром все, произошедшее ночью, представилось ему в новом свете? Она не могла больше плакать и просто лежала, представляя себе самое худшее. Клер не сможет вернуться к тем отношениям, которые сложились раньше у них. Просто не сможет…
Послышался осторожный стук в дверь, и вошла Марта.
— Надеюсь, это не я разбудила вас, миледи?
— Нет, Марта. Меня разбудило солнце. Клер хотела встать, но вспомнив, что на ней ничего нет, смутилась и покраснела. Ее тело казалось скованным и липким после ночи любви.
— Я хочу принять ванну. Принеси, пожалуйста, горячей воды и несколько чистых полотенец.
— Конечно, миледи. Не хотите ли горячего шоколада?
— Немного попозже, спасибо, Марта. А лорд Уиттон? Он уже встал и занимается делами?
— Да, миледи. Он завтракал вместе с сестрой и мистером Мором несколько часов тому назад… Сейчас, думаю, он в библиотеке.
Сердце Клер сжалось: Джайлз на пути к выздоровлению, и вот уже оставляет ее одну. Она закрыла глаза и дремала, пока горничная наполняла ванну водой. Как только все было готово, леди Уиттон попросила Марту оставить ее одну.
Приятно погрузиться в ароматную и горячую воду! Клер почувствовала облегчение от благотворного действия ванны; она положила голову на край и закрыла глаза.
Женщина дремала так еще несколько — минут, но вдруг услышала, как скрипнула дверь. Не открывая глаз, Клер прошептала:
— Ты принесла еще горячей воды, Марта? Ванна начинает остывать…
Почувствовав, как теплая волна охватывает ее плечи и грудь, она еще глубже погрузилась в воду.
— Хочешь, сейчас твое тело расслабится еще больше? Позволь мне, Клер, — произнес приятный мужской голос, и она, открыв глаза, увидела, как руки мужа стали массировать ее шею и плечи. Она попыталась вырваться, но Джайлз нежно удержал тело жены.
— Я подумал, ты проспишь целый день, — сказал он.
— И поэтому ты оставил меня одну? — выпалила она.
— Я боялся остаться… Мне трудно удержаться, чтобы не будить тебя, — ответил Джайлз.
— О! — прошептала Клер.
— Ты скучала без меня?
Она кивнула, неглубоко вздохнув, почувствовала, как его руки начинают намыливать ей спину, а затем грудь, живот… Когда его рука коснулась ног, Клер воспротивилась.
— Джайлз, сейчас день, и я — в ванне!
— И вся такая восхитительно мокрая, розовая и скользкая, — проговорил он, лаская ее. — Я бы хотел ощутить твою влагу, несмотря на эту воду.
— А ты, кстати, мылся после всего произошедшего с тобой?
— Клер! — осуждающим тоном проговорил Джайлз, — в такой момент тебя интересует только это?
Она схватила мужа за запястья и взглянула ему прямо в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110