Ее глаза были закрыты, он чувствовал, как длинные ресницы трепещут на щеках. Она словно растаяла в нем, расплавилась, слилась с ним воедино. Ее тело под тонким шифоном обжигало и манило. Он хотел сказать ей «пойдем со мной», взять за руку и увлечь в свое убежище, в спальню, а там, медленно раздевая, вкусить небывалое наслаждение.
Он знал, что его руки слишком сильно сжимают ее атласные щеки, но она не жаловалась. Ни стона, ни вздоха. В этом жадном всепоглощающем поцелуе они оба старались освободиться от душевной внутренней боли. Снова и снова в его голове вспыхивали слова предостережения, но безумное желание уничтожило самоконтроль.
Поцелуй — всего лишь маленькая часть любви, его всегда было недостаточно. Он должен познать это тело, восхитительное, созданное именно для него. Он хотел обладать им, восхищаясь безупречной обнаженной красотой. Он жаждал утонуть и раствориться в ней, своей единственной любви.
Восторг!
Он любил ее. Это была сила привычки, любовь, наполненная отчаянием. Однажды их уже считали самой счастливой парой в мире. Теперь они не похожи на пару. Он вытравил ее образ из своей души.
Скотовод и фотомодель. Ее карьера, ее восхождение к вершинам славы разрушило его мечты.
С приглушенным стоном он отстранился, вдыхая запах ее духов, и посмотрел в красивое страстное лицо, в отчаянные огромные глаза.
— Какая глупость! — Его голос, спокойный и ровный, разрушил молчание. — Наваждение.
С возрастающим волнением она смотрела на него, на этого вспыльчивого и такого жестокого мужчину.
— Что с тобой, Митч? Тебе нравится любить меня и в то же время ненавидеть?
— Чего бы я действительно хотел, так это взять тебя так, чтобы ты никогда этого не забыла. Я не позволил бы тебе покинуть мою комнату дни, а может, и недели.
— И только трусость сдерживает тебя. Ты не хочешь расставаться со старыми печалями, Митч, ты их лелеешь. Ты никогда не позволишь мне забыть мою ошибку. Все или ничего. — Кристин приложила руку к бьющемуся сердцу, оно не стучало так даже после длительного забега. — Ты погряз в жалости к себе. А пожалеть меня не хочешь, и я скажу почему: дело в гордости.
— Неужели? — Гнев, словно темное подводное течение, отразился в блеске стальных глаз, в развороте плеч, в наклоне головы и вылился в насмешливой улыбке. — Даже теперь, ты пытаешься властвовать надо мной. Ты хочешь остаться единственной женщиной в моей жизни. Некоторым женщинам нравится управлять мужчинами.
— Только не мне! — Кристин изо всех сил старалась дышать ровно.
— Ты не можешь принять отказ, Крисси, так же, как и я. Я любил тебя, но тебе этого показалось мало. Все дело в притягательной силе красоты. Ты привыкла использовать то, что тебе дано Богом.
Только на меня твоя красота больше не действует. Я устал чахнуть и страдать, биться в агонии. И, когда ты снова оставишь меня, мир не рухнет. Однажды я уже пережил разлуку.
— Я тоже. Неужели ты думаешь, что осознание того, какую боль я причинила тебе, не заставляло и меня страдать? Я умоляю тебя стереть из памяти несчастливое прошлое.
— Это нелегко, Крисси. — Митч покачал головой.
— Тогда зачем ты целуешь меня? — Она не сводила глаз с его лица. — Твои поцелуи лишают разума.
— Я обычный человек, — отрезал он. — Иногда невозможно понять самого себя. Но для мужчины гордость значит все.
— При чем тут гордость, когда мы говорим о любви?
— Кто сказал, что я все еще люблю тебя?
— Я говорю.
— Нет. — Он снова покачал головой. — Мой ответ прост: секс, Крисси. Только секс, который не имеет ничего общего с любовью или счастьем.
— Я не верю твоим словам. Ты пытаешься наказать меня. Ты полюбил меня как друга раньше, чем мы стали любовниками.
— Большая ошибка. — Его голос стал глухим. Когда-то я верил всему миру, но утратил веру в тебя, Крисси. Мы же люди, и нам не чужды людские слабости.
— Но я не бросаюсь на каждого встречного.
— Никто и не говорит. Итак, что ты хочешь? Думаю, ты жаждешь обладания, власти.
Укрытые тенью пальмы, слепые и глухие для мира, они внезапно очнулись, услышав слащавый голосок.
— Митч, где ты? — Аманда шла по тропинке. Она притворилась, что не знает, куда скрылся Митч, хотя весь вечер неотступно наблюдала за ним и Кристин.
— Проклятье! — В момент он протрезвел, чары разрушились.
Кристин отбросила волосы с пылающего лица.
— Иди и удели ей чуточку внимания. Разговор с ней приведет тебя в чувство и снимет напряжение. И, прежде чем он вышел на свет, она с быстротой лани исчезла в зарослях.
— Вот ты где, Митч! — в восторге воскликнула Аманда.
Митч очаровал Аманду. Ночами она молилась, чтобы он обратил на нее внимание. Она сама предложила ему стать ее молодым человеком на выпускном балу. Он мог отказаться, но не отказался, а в конце той восхитительной ночи даже поцеловал ее.
Ах, каким головокружительным был тот поцелуй!
И вот он идет навстречу ей, такой красивый и сексуальный.
Аманда испытала укол ревности и сама удивилась своим чувствам. Кристин Рирдон действует ей на нервы. Все знали, что она величайшая любовь его жизни. Но она его бросила. Для Митча Клейдона она умерла. И когда эта супермодель упакует чемоданы и улетит в Нью-Йорк или куда-нибудь подальше? Чем скорее, тем лучше.
Аманда быстро схватила его под руку.
— Я так рада, Митч, — промурлыкала она. — Огромное спасибо, что пригласил меня на прекрасный праздник. И Шелл тоже. Она никуда не выезжает, предпочитает оставаться дома.
— Вероятно, она слишком занята? — сухо возразил Митч. — Ни для кого не секрет, что она много работает.
— Да, конечно, — печально призналась Аманда. Впрочем, она преуспевает. Так приятно снова увидеть Кристин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40