— Очень хорошо, — произнес старик. — Прекрасно! — И трясущейся рукой вынул из-за отворота камзола свернутую трубкой бумагу. — Возьмите и бросьте в огонь!
Джеррен взял бумагу, развернул — это был вексель, подписанный им в Ньюгейте.
— Бросьте в огонь, — повторил сэр Чарльз. — Долг уже уплачен.
После минутного колебания Джеррен подчинился, но когда от бумаги остался лишь пепел, холодно произнес: I — Я выполнил вашу просьбу, сэр Чарльз. Не пора ли пояснить причины? — И спрашивая, был почти уверен, что знает ответ. Поджидая невесту, он озабоченно раздумывал, какое же у нее может обнаружиться уродство. Но Антония Келшелл оказалась редкостной красавицей, с фигурой и статью греческой богини. Поток волнисто-блестящих черных волос струился, обрамляя горделивое овальное лицо с огромными черными глазами и трагическим ртом — то была мрачная, совершенно не английская красота, никогда раньше им не виданная. Так что оставалось только одно правдоподобное объяснение. Богатые титулованные джентльмены не выдают внучек за незнакомцев впопыхах и в полной тайне, если на то не имеется наисрочнейшей, не терпящей отлагательства причины.
Сэр Чарльз медленно кивнул: — Вы можете узнать причину, Сент-Арван — теперь. Это — убийство!
Слово со всей своей ужасающей многозначительностью упало в полной тишине, но Джеррену показалось, что отзвук его многократно отразился от гулких стен. Он оторопело уставился на сэра Чарльза, смотревшего с сардоническим пониманием.
— Вы-то, конечно, вообразили, что я пошел на все, чтобы вашим именем прикрыть грех и дать его чьему — то ублюдку, — презрительно заметил он. — Успокойтесь, Сент-Арван! Невеста целомудренна, хотя мне приходилось быть все время настороже.
— Что ж, приятно слышать, — Джеррен поддержал иронический тон. — Позвольте, однако, заметить, что мне такое объяснение показалось бы более достоверным, нежели предложенное вами.
— Убийство! — настойчиво повторил Келшелл. — Убийство двадцатилетней давности, до сих пор неотмщенное. — Трясущейся рукой он указал на портрет, висевший над камином, слабый голос дрожал от клокочущих в груди чувств. — Сын мой! Мой Энтони, жестоко убитый в двадцатидвухлетнем возрасте! Убитый потому, что был моим наследником! Но я обманул убийцу и, прежде чем умереть, обману еще раз.
Джеррен бросил взгляд на портрет — белокурый юноша с безвольным, словно бы чуть обиженным лицом и с такими же как у сэра Чарльза, пронзительно-сверлящими, но еще более бесцветными глазами. Сомнений нет — старый Келшелл ненормален. Само безумие смотрит из этих жутких глаз, да и никакой нормально мыслящий человек не смог бы создать подобную фантастическую ситуацию. В мозгу Джеррена забрезжил уже какой-то намек на разгадку всего происходящего, но многое еще по-прежнему приводило его в недоумение.
— Позвольте, сэр, убедиться, что я правильно понял, — сказал Джеррен. — Ваш сын, говорите, был убит кем-то, кто надеялся извлечь из убийства выгоду, но наследство, принадлежавшее Энтони Келшеллу, перешло к его дочери, о существовании которой убийца, предположим, не подозревал. А за ее жизнь вы не боитесь, особенно теперь, когда престарелый возраст не позволяет вам быть защитником?
Бушующие в груди старика чувства, казалось, поутихли. Он насмешливо смотрел на Джеррена, трясясь от странного беззвучного смеха.
— Нет, Сент-Арван, не боюсь. Опасность отныне угрожает не Антонии, а вашей жизни.
— Моей? — Несмотря на замешательство и гнев, Джеррен даже засмеялся. — Святые угодники! Так вот, значит, зачем вы обманом заставили меня жениться? Чтобы отвести опасность от нее?
— Нет! — Еще одна молниеносная перемена в настроении, ядовитое презрение наполнило шелестящий голос и сверкающие глаза. — Ее безопасность заботит меня не более, чем ваша, и лишь постольку, поскольку оба вы нужны для достижения моей цели. Более всего я заинтересован в том, чтобы ни пенни из моих денег не попало в руки Роджера Келшелла.
— Роджера Келшелла? — недоверчиво переспросил Джеррен. — Так вы его подозреваете в убийстве сына?
— Я не подозреваю, а знаю, что он виновен, — последовал резкий ответ. — Вы знакомы с ним?
Джеррен пожал плечами: — Едва ли. Шапочное знакомство с его сыном, Винсентом.
В необычных глазах старика на мгновение появилось какое-то странное выражение, неясный блеск, потом морщинистые веки опустились. Сэр Чарльз протянул скрюченную лапу и позвонил в серебряный колокольчик, стоящий на столике рядом.
— Сейчас я очень устал, но завтра мы вернемся к нашей беседе. — Он опять затрясся в зловещем беззвучном смехе. — Можете идти, Сент-Арван. Невеста ждет.
Антония, так поспешно выставленная дедом, медленно шла в библиотеку, находящуюся в западном крыле дома. Большинство гостиных Келшелл-Парка были заперты, ибо вот уже пять лет, как сэр Чарльз не покидал спальни, хотя даже много раньше и сам не ездил со светскими визитами, и гостей не принимал. Так что большую часть времени его внучка проводила в библиотеке или в маленькой гостиной, она же классная, на третьем этаже.
Библиотеку она выбрала не случайно. Первой мыслью было: поискать убежища в своей гостиной, но эта комната, да еще соседняя с ней спальня были единственным местом в огромном доме, где Антония могла найти уединение, где могла считать себя «дома», поэтому самая мысль о том, чтобы привести туда незнакомца, ставшего отныне мужем, наполнила ее отвращением. Другую же мысль — что благодаря плану сэра Чарльза Сент-Арван теперь имеет право входить в любую комнату — она постаралась запрятать как можно дальше. Задерживаться на этой мысли означало поддаться зарождающейся в душе панике, а именно свой страх Антония решила не показывать ни в коем случае.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65