Почему не обратилась к местным властям и не попыталась сама получить десять тысяч фунтов вознаграждения за мою голову?
Потому что, дуралей ты этакий, я тебя люблю. Она едва удержалась, чтобы не сказать это вслух.
— Воровской кодекс чести не позволил, — сказала она в ответ.
Он холодно взглянул на нее.
— Понятно.
— Так ты не развяжешь?
— Нет, моя леди, — медленно произнес он, откинувшись на спинку кресла. — Не развяжу.
Она замерла, сбитая с толку.
— Ты не можешь меня здесь держать.
— Но и уйти я не могу тебе позволить. Кто знает, надолго ли воровской кодекс чести удержит тебя от соблазна получить десять тысяч фунтов?
— Неужели ты действительно считаешь меня такой дурочкой, что думаешь, будто я обращусь к властям? Ведь это мое изображение красуется во всех газетах.
— Нет, я не считаю тебя такой дурочкой, но я не доверяю воровскому кодексу чести. Никогда не доверял.
— Ты не доверяешь мне. Ты не…
«Не любишь меня». Она не смогла закончить эту фразу.
— Нет, я тебе не доверяю, — решительно сказал он, поднимаясь с кресла. — Каждый раз, когда я доверял кому-нибудь, эта ошибка мне дорого обходилась. Горький опыт научил меня не повторять ошибок.
— Мне кажется, что ты вообще ничему не научился, мерзавец!
Не обратив внимания на ее слова, он прошел к двери, так и оставив ее со связанными руками. И с разбитым сердцем.
— Господи, зачем я только встретилась с тобой, Николас Броган! Я не хочу тебя больше видеть! — крикнула она ему вслед.
Он задержался возле двери и оглянулся. Саманта не верила своим глазам, но на лице его была написана обида.
— Я желал бы того же самого, мисс Делафилд. — И он с грохотом захлопнул за собой дверь.
Проснувшись, Саманта огляделась. Сквозь окна струился лунный свет. Она не знала, сколько времени проспала и что заставило ее проснуться. Приподнявшись, она поморщилась от боли в шее.
Раздался осторожный стук в дверь.
— Войдите, — неуверенно сказала она, надеясь, что кто бы это ни был, он не заметит, что у нее от слез охрип голос.
Вместо Ману или его капитана в комнату заглянула женщина.
— Мисс Делафилд! — шепотом окликнула она, приоткрыв дверь. — Вы не спите?
— Не сплю. Входите, пожалуйста.
— Я принесла вам поесть. — К ней подошла женщина в элегантном пурпурном халате, с серебряным подносом в одной руке и масляной лампой в другой.
— Этой парочке пиратов, конечно, невдомек, но я подумала, что вы, наверное, проголодались.
— Благодарю, мадам, — вежливо сказала Сэм, хотя у нее не было аппетита.
— Меня зовут Клэрис, и я считаю, что вот это, — она указала на веревку, — совершенно лишнее. — Поставив лампу и поднос на столик возле кровати, женщина развязала Саманте руки. Вы и без этого никуда не убежите, учитывая, что Ману стережет вашу дверь, а окна расположены примерно на высоте тридцати футов.
Освобожденная от веревок, Сэм благодарно улыбнулась.
— Он на вас разозлится за это.
— Это будет не в первый раз. — Клэрис взяла фарфоровую чашку и, наполнив ее горячим ароматным чаем, протянула Саманте.
— А, кроме того, как бы он ни злился, женщине на самом деле нечего бояться Сэра Николаса. — Она предложила Саманте кусочек жареного цыпленка.
Сэм приняла из ее рук еду и чай, решив, что будет разумнее не спорить.
— Вы сказали «Сэр Николас»?
— Так его называли в прежние времена. За его галантное обращение с пленными, особенно с женщинами. Несмотря на все слухи, которые о нем распространяли, он никогда не причинял зла пленным, захваченным во время налетов. И членам своего экипажа не позволял трогать их.
Удивленная Сэм широко раскрыла глаза, — Но я думала… Судя по рассказам, Николас Броган убивал людей без зазрения совести, его интересовали только деньги.
Клэрис рассмеялась.
— Это все небылицы, придуманные людьми, которые его совсем не знали. Я еще никогда в жизни не встречала человека, которого бы так же мало интересовали деньги. Когда я его знала, единственной целью в жизни Брогана была месть.
Сэм опустила глаза, задумчиво глядя на свое отражение в темной поверхности чая и вспоминая слова Ника, то есть Николаса, сказанные ей раньше: «Не все слухи соответствуют действительности».
— Месть кому, Клэрис? — спросила она. — И за что?
— Он мстил главным образом морякам королевского флота. А за что, я не знаю. Он никогда не рассказывал о своем прошлом. Ни мне, ни кому-нибудь другому. Знаю лишь… — она помедлила и вздохнула, — что он, в конце концов, отомстил. Это чуть не стоило ему жизни, но он добился своего. И сразу же после этого исчез. Уехал из Англии и бросил пиратство. Он никогда не был тем жадным убийцей, каким его постаралось изобразить адмиралтейство.
Сэм отхлебнула глоток чаю. Рука ее дрожала, горячая жидкость обожгла горло. То, что рассказала Клэрис, противоречило всему, что она слышала о бесчеловечном капитане Брогане.
Сэм больше не знала, чему ей верить, но обрывки того, что ей было известно о Нике, Николасе, начали выстраиваться в ясную картину: клеймо на груди, шрамы, оставленные плетью, страшное детство на борту плавучей тюрьмы.
Перед ее глазами возник образ, который еще раньше перевернул ее сердце — образ маленького мальчика с ясными зелеными глазами, одинокого, напуганного, осиротевшего, как в свое время осиротела и она сама.
Саманта очень многого не знала о Николасе. Наверное, о нем никто не знал всего. Для него умение хранить свои тайны означало возможность выжить, и ему было трудно отказаться от привычки быть всегда настороже.
А сегодня, когда он хотел приподнять завесу над своим прошлым, как она повела себя? Оборвала его злыми, резкими словами.
— Мисс Делафилд?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90