В тот самый момент, когда она подняла голову, оглянулся Такер, и в выражении его веснушчатого лица она заметила нечто неожиданное.
Сочувствие. Сожаление.
Времени на раздумья не было. Сэм приняла решение почти инстинктивно. Вместо того чтобы прогнать выступившие слезы, она позволила себе расплакаться, слезинка заскользила вниз по щеке, оставляя дорожку на грязной коже. За ней следом другая. К этому она добавила трогательную дрожь нижней губки. Потом опустила ресницы, словно устыдившись того, что он заметил ее слезы, и тихо всхлипнула.
Сэм снова медленно подняла глаза — паренек смотрел на нее. Лицо Такера напряглось. Похоже было, что он едва сдерживается, чтобы не броситься к ней и не развязать руки. Но… он резко отвернулся. Сэм нахмурилась. Как видно, чувство долга взяло верх над сочувствием. Пропади ты пропадом!
С противоположной стороны повозки донесся сдержанный смешок. Бродяга смотрел на нее с издевательской ухмылкой на разбитых губах, а плечи тряслись от еле сдерживаемого смеха.
Сэм почувствовала, что краснеет; вздернув подбородок, она отвернулась, мысленно призывая чуму на его голову. Ее не интересуют его грязные мысли. Го, что он правильно понял разыгранную сценку, еще ровным счетом ничего не значит.
Ей все-таки удалось произвести на молодого полицейского нужное впечатление, а это главное!
Теперь каждый раз, когда Такер оглядывался назад, она безошибочно замечала в выражении его лица мягкость. Более того, жалость. А жалость может оказаться весьма полезной.
Сэм снова украдкой взглянула на бродягу — он улыбался. «Смейся, сколько влезет, недоумок. Увидим, кто будет смеяться последним, когда я окажусь на свободе, а ты все еще будешь под арестом», — думала Сэм.
Вполне удовлетворенная достигнутым результатом, она откинулась на деревянный борт повозки, любуясь ясным синим небом над головой. День уж не казался ей таким безнадежно унылым.
Если не считать урчания в пустом желудке мучил голод. Боже, когда же это она в последний раз по-настоящему обедала? Какие-то закуски, которые ей удалось перехватить вчера вечером на приеме у леди Хэммонд, в счет не идут. Приглашения на вечер у Сэм не было, и она не рискнула слишком долго находиться в толпе гостей, а быстро направилась к шкафчику со столовым серебром.
Вся эта вчерашняя авантюра с вечеринкой была с самого начала рискованной затеей. Ей следовало исчезнуть из Стаффордшира еще две недели назад. Работать в одном округе четыре месяца подряд — это слишком долго. Но богатые загородные особняки открывали столько возможностей легкой добычи, а ей не хватало всего какой-то сотни фунтов!
Чтобы навсегда уехать из Англии. Начать новую жизнь. И, наконец почувствовать себя в безопасности.
От радости, что ее мечта близка к осуществлению, Сэм вчера вечером была в слишком приподнятом настроении. А в таких случаях у нее всегда притуплялась бдительность. Она сделала всего один промах, но этого оказалось достаточно, чтобы леди Хэммонд ее поймала с поличным.
И всего-то полдюжины креветочных вилок! Как будто такая дама, как леди Хэммонд, вообще могла заметить пропажу этих несчастных вилок.
Сэм поморщилась. Все это, черт побери, так несправедливо! Она никогда не брала у людей помногу. Отчасти потому, что боялась жадностью привлечь к себе нежелательное внимание и оказаться в петле, но главным образом потому, что не хотела никому причинять страдания. Даже такой, как леди Хэммонд.
Закрыв глаза, Сэм постаралась выбросить из головы мысли о еде и о вчерашнем досадном промахе.
Повозка, трясясь и скрипя, катилась к югу, и Сэм после бессонной ночи, от изнуряющей жары задремала. Сквозь сон она слышала, как шумно дышали лошади. Время перевалило за полдень. Солнце стояло высоко и припекало нещадно.
Ее разбудил зловещий крик. Открыв глаза, Сэм настороженно выпрямилась. Они приближались к опушке большого лесного массива. Высоко в небо поднялась стая птиц, криками предупреждая лесных обитателей о вторжении людей.
Окончательно проснувшись, Сэм огляделась. Они въехали в лес. Густая листва закрывала солнце, и она чуть не застонала от облегчения. Опаленную солнцем кожу нестерпимо саднило, и прохладная тень показалась ей целительным бальзамом.
Дорога и жара, по-видимому, утомили и ее стражей. Бикфорд, лениво выругавшись, погрозил кулаком ворону, слишком низко пролетевшему над головой. Такер, будущий предполагаемый спаситель, сидел, привалившись к борту повозки. Треуголка сползла ему на глаза, веснушчатая щека покоилась на ладони. Пистолет лежал на коленях.
Даже Лич и Суинтон, ссутулясь, сонно покачивались в седлах и казались такими же усталыми, как и их лошади.
Сэм, зевнув, бросила взгляд на бродягу, уверенная, что он тоже дремлет. Но нет. Он сидел, прижавшись спиной к борту и опустив на грудь голову, но не спал. Лучи солнца, пробивавшиеся сквозь листву, поблескивали на его черных волосах. Сэм заметила седину. Как ни странно, но вчера он почему то показался ей совсем молодым парнем. Самоуверенным. Дерзким. Интересно, сколько же ему лет на самом деле?
Под колесами хрустела сухая листва, как будто давили яичную скорлупу. Сэм снова переключила внимание на лес. Какая ей разница, сколько ему лет, кто он такой и чем он занимается? При первом удобном случае она исчезнет из этих мест, убежит и от него, и от охранников.
Вероятно, они скоро доберутся до какого-нибудь городишки и остановятся там на ночь. Сэм надеялась, что ей удастся уговорить их ненадолго оставить ее в одиночестве, чтобы она могла привести себя в порядок. На Бикфорда и прочих ее уговоры, конечно, не окажут воздействия… по этого рыжего паренька, возможно, удастся уговорить найти кузнеца и ненадолго освободить ее от цепи — всего на минутку, чтобы освежиться и справить естественные потребности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90