После стольких часов верховой езды, несмотря на гору мягких вещей, подложенных под нее, кожу саднило.
«Я все-таки чересчур изнеженна, — упрекнула она себя. — И слишком чувствительна».
Последнее Кьяра приписала себе, поскольку вздрагивала, хотя и всячески скрывала это, от каждого телодвижения Ройса, будь то нечаянное прикосновение руки или ноги.
Слава Богу, он не обращает никакого внимания на ее состояние. Она для него представляет не больше интереса, чем ее домашние туфли или разнесчастная мандолина.
И если он собирается ехать без остановки еще час или даже два, что ж — она выдержит. Во всяком случае, ни единой жалобы не услышит он от нее, ни одной! Лучше она умрет, чем даст ему повод обвинить ее в чем-нибудь! С нее хватит!
Еще раз подавив желание зевнуть, Кьяра просунула правую руку под плащ, чтобы растереть мышцы левой руки, той, в которую две недели назад вонзился нож преступника. Рана уже затянулась, но рука временами немела, особенно сейчас, когда становилось прохладно.
— Куда он вас ранил? — услышала она сдержанный вопрос Ройса и была немало удивлена, уловив заботу в его голосе.
— Возле плеча.
— И до сих пор болит? Мне сказали, у вас просто царапина.
Кьяра досадливо поморщилась. И тут он хочет принизить ее, уличить во лжи, преуменьшить опасность, которой она подвергалась!
— Вы, разумеется, привыкли к тому, что на вас нападают с оружием, — сдержанно ответила она. — Но для меня это было внове. — Девушка замолчала. Не станет она ничего ему объяснять! Не позволит этому грубияну портить ей настроение и вызывать на разговор. Вообще будет молчать как рыба! — Совершенно верно, сэр Ройс, — с подчеркнутой покорностью произнесла вдруг Кьяра. — У меня всего лишь царапина. Как от кошачьих когтей.
— Не называйте меня «сэр Ройс»!
— Как вам будет угодно, милорд.
— Я никакой не лорд! У меня нет ни владений, ни крестьян. Меня зовут просто Ройс. Для вас я плебей. Черная кость! — Последние слова он выкрикнул с болью, потом добавил спокойно: — По крайней мере до тех пор, пока мы не завершим путешествие, после чего вы обретете супруга, а я вернусь за обещанным вознаграждением.
Почувствовав горечь в его словах, принцесса сказала:
— Но ведь у вас, насколько я помню, были и замок, и титул. Или я путаю с кем-то?
— Вы правы. Однако не будем ворошить прошлое. Что вам, в сущности, за дело до какого-то человека, кто был когда-то в услужении у вашего отца. Неужто он один такой? К тому же ничего не знает о боге Антеросе.
Опять этот насмешливый тон! С ним невозможно разговаривать!
Она прикусила язык и замолчала, хотя была не прочь узнать о его прошлом и о причинах таинственного исчезновения из Шалона.
Снова наступило долгое молчание, нарушаемое лишь перестуком копыт. Темнота сгущалась, холод становился все сильнее.
Прошло, наверное, больше часа. Кьяра была уже готова молить об остановке и желала просто сползти с седла и застыть на земле без движения, когда вдали мелькнул силуэт церковного шпиля. Или это опять скала?..
— Эдесса, — проговорил Ройс и не сдержал вздоха, означавшего, что он тоже устал. — Помню, там на южной окраине была приличная гостиница.
При слове «гостиница» Кьяра представила себе горячую ванну, пухлую перину, пылающий очаг, гулкий огонь которого сразу согреет ее, и чуть не застонала в предвкушении.
Подъехав к селению, Ройс придержал коня, убрал руку, поддерживавшую Кьяру, порылся в своем одеянии и, достав что-то, протянул ей.
— Возьмите и наденьте, — сказал он.
В темноте она на ощупь определила, что это кольцо.
— Зачем? — спросила она растерянно.
— Поскольку нам отведут всего одну комнату, пусть лучше все думают, что мы муж и жена.
Вздрогнув, она резко повернулась к нему и ударилась о его подбородок.
— Черт! — воскликнул Ройс. — Предупреждайте, принцесса, если вам угодно вертеться в седле.
Он потер ушибленное место.
В глазах Кьяры засверкали искры. Или то были звезды, выступившие к этому времени на небе?
Огорошенная ударом и еще больше его словами, она, заикаясь, пробормотала:
— Вы сказали… мы… в одной?
— Да, я так сказал. Перестаньте трястись от страха и отодвиньтесь от меня.
— Н-но… как же… я…
— Вам нечего бояться, принцесса. Я поклялся, что мое поведение будет безупречным.
Кьяра была далека от мысли уловить в его словах двоякий смысл и тем не менее не успокоилась.
— Вы… и я? — повторила она в ужасе.
— Да! — взорвался Ройс. — Да. Вы и я. Вместе. В одной комнате. Как благочестивые супруги. Разве я не объяснял вам, что должен беречь вас как зеницу ока? Денно и нощно. Не думаю, что злодеи будут настолько любезны, что предупредят нас о времени и месте, когда попытаются нанести удар. И вполне может быть, выберут для этого ночь.
— Но почему, почему нам не сказать, что мы брат и сестра? И взять комнаты рядом, но не…
— Чудесная мысль! — перебил он. — Тогда никто не потревожит мой сон, когда будут вас похищать!
Она снова содрогнулась, на сей раз от страха за свою жизнь. Действительно, как сумеет он защитить ее, если не будет рядом?
Девушка покорно склонила голову.
— Вы правы, — пробормотала она.
Его голос смягчился, когда он заговорил вновь:
— Кольцо, которое я вам дал, поможет избежать лишних вопросов и подозрений. Если бунтари начнут опрашивать окрестных жителей, те скажут, что видели здесь молодую супружескую пару. А я, в свою очередь, назовусь торговцем из Франции, скажу, что прибыл с юной женой, чтобы купить драгоценные камни — гранаты.
Кьяра в задумчивости сжала кольцо, которое он ей вручил, и спросила:
— Они не очень удивятся, что вы взяли в деловую поездку свою жену?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86