— Так, послушайте, что я вам скажу. — Моника поставила стакан и наклонилась вперед. — Я выполню то, что вы просите, но при двух условиях. Во-первых, я не буду говорить с вашей мамой в вашем доме. Что ни говори, а это будет нападение на ее территорию, и тогда она вынуждена будет обороняться. И во-вторых, мы должны быть с ней наедине во время разговора. Согласны?
Робби и Челси переглянулись и хором ответили:
— Согласны. Челси добавила:
— Но вы сделаете это сейчас? Сегодня? Потому что, если все сработает, то папа сможет на выходные вернуться домой. Понимаете, он планирует завтра переезжать на снятую квартиру, а мама об этом даже не знает, он только нам сказал. Это одна из причин, по которой я наказана.
— Ты наказана? — повторила Моника, стараясь понять услышанное.
— А, это длинная история, но я так расстроилась, когда узнала, что папа снимает квартиру, что сделала одну большую глупость, а они узнали и наказали меня, так что как раз в эту минуту я должна быть дома, и если вы не поедете и не поговорите с мамой, то мне придется туго, когда она вернется и обнаружит, что я снова ее не послушалась.
Моника потерла лоб.
— Это слишком для меня. Ваша мама сейчас дома?
— Очень скоро будет… — Челси посмотрела на часы. — После шести, когда закончатся собрания.
Моника встала.
— Тогда давайте подождем до шести и подъедем к вам, я подожду в своей машине, а вы вдвоем зайдете и попросите ее выйти и поговорить со мной. Ну, как?
— А Кент?
— Кент останется здесь. Не надо, чтобы она увидела, как он крутится поблизости, это может вызвать ее негодование. Если вы хотите помирить ее с ним, то сделаете это позже, когда меня не будет рядом и она свыкнется с мыслью о возвращении вашего отца.
— Ты не против, Кент? — спросил Робби.
— Конечно, нет. Поговорим потом, по телефону. Сразу после шести они все спустились вниз и начали надевать пальто и куртки. Моника открыла боковую дверь, ведущую в гараж, и сказала:
— Я выведу машину и поеду за вами.
Через минуту за стеной зажужжал электропривод и дверь гаража поднялась. Ребята стояли в коридоре, они и хотели, и боялись прикоснуться друг к другу, и надеялись, что другой сделает это первым.
— Ну, удачи, — проговорил Кент.
— Спасибо, — ответил Робби.
— Да, спасибо, — добавила Челси.
— Мама справится, не беспокойтесь.
На улице хлопнула дверца автомобиля и заработал мотор.
— Ну ладно, поговорим позже, хорошо?
— Да, конечно.
Здесь, в вестибюле этого теплого дома, между ними впервые зародилось взаимопонимание и неравнодушие, родственные гены подталкивали ребят к тому, чтобы разрушить все барьеры, так долго разделявшие их. Каждый хотел спросить: ты не против того, чтобы обняться? — но смущение не позволяло этого.
— Я бы хотел… — заговорил Кент, но запнулся.
— Да, я знаю, — думая о том же, сказала Челси. — Еще не очень поздно, правда?
— Нет, — вступил Робби, — не очень. Мы только начинаем.
Кто-то из них улыбнулся. Потом другой. Скоро все трое улыбались… смеялись… парни обнялись первыми, их глаза повлажнели, и они ни за что не смогли бы сейчас вымолвить ни слова. Челси и Кент обнялись более осторожно, едва касаясь друг друга. Но это помогло всем, и это открыло двери развитию прекрасных родственных связей в будущем.
— Удачи, — прошептал Кент на ухо Челси перед тем, как отпустить ее.
— Спасибо.
Потом он выпустил их и стоял, сунув руки в карманы джинсов, не обращая внимания на холодный ветер, ворвавшийся в дом, и глядя, как его брат и сестра сели в машину, помахали ему и тронулись. Кент не заходил в дом, пока не услышал, как Робби посигналил ему. Аренс поднял руку, прощаясь, и держал ее долго после того, как Робби и Челси могли его видеть.
Глава 18
Клэр с Томом договорились встретиться в его кабинете в шесть часов, и, когда она пришла, он уже запирал двери.
— Ну, как у тебя прошел день? — хриплым шепотом поинтересовалась она.
Он вытащил ключ и обернулся.
— Похоже, тебе сегодня досталось.
— Да, было ужасно. — Она потрогала горло и крепче прижала к груди пачку бумаг, которые несла с собрания.
— Ты добавляла мед себе в чай?
— Столько, что скоро начну жужжать и отращивать крылья.
Они подошли к главному входу, и Том боком толкнул металлический поручень, пропуская жену вперед.
— Не самый лучший день для того, чтобы читать нотации своему ребенку.
— И это мы будем делать? — спросила Клэр. — Читать ей нотации?
— Не знаю. У меня не было возможности подумать, как справиться с ситуацией.
— У меня тоже.
Звук их шагов сливался, когда они шли к своим машинам. Такие моменты бывали в их жизни и раньше, когда инстинкт подводил и им приходилось искать лучший способ решения проблем с детьми. Многие годы им удавалось справляться с этим и поступать так, что выигрывали все четверо.
— Прежде всего, я считаю, надо поговорить с ней, чтобы она высказала все свои чувства, — сказал Том.
— Да, должно быть.
— Она станет обвинять нас.
— Знаю.
— И она права. Это, в основном, наша вина.
— Да, я согласна.
Уже стемнело, похолодало, и поднялся ветер. Он гулял по пустому двору, заставляя звенеть флагшток. Машины Гарднеров стояли по разные стороны школы. Том и Клэр остановились на тротуаре перед его автомобилем.
— Клэр, что касается Джона Хэндельмэна… Обернувшись, она посмотрела на мужа.
— Пожалуйста, Том, я не могу сейчас это обсуждать. Вначале мне надо разобраться с Челси. Может, попозже, после того как поговорим с ней, мы удалимся в какое-нибудь тихое место и все выясним.
В его сердце проснулась надежда.
— Я могу точно на это рассчитывать?
— Да, если у меня совсем не пропадет голос.
Том сжимал в руке ключи от машины, ветер трепал полы его пальто и лохматил ему волосы, а его душа жаждала только одного — покончить с их ссорой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110