— Запоминай, что будут говорить сегодня. Тебе это все понадобится, попомни мои слова.
Церемония была простой и краткой. Бертл Матесон провел ее так, что завоевал еще больше уважения своих прихожан, знавших, что он неравнодушен к невесте. Церковь заполнили горожане: среди них были три девушки из заведения Розы, наблюдавшие церемонию с тоской во взоре, несколько холостых деловых людей, упрекавших себя за то, что не увидели в женщине, известной им под именем Ив, таких достоинств, Патрик Брэдиган, совершенно трезвый по столь торжественному случаю, семья Докинсов и многие другие.
Когда Роберт произносил клятву, он сжал пальцы Адди так сильно, что на них остались белые полосы.
— Я, Роберт Бейсинджер, беру тебя, Аделаиду Меррит…
Сара стояла за ними, с тоской в сердце сознавая, что, хотя Ноа находился рядом, он был слишком далеко. Он стоял, сложив руки, неподвижно, как статуя, и следил за происходящим.
Настал черед Адди.
— Я, Аделаида Меррит, беру тебя, Роберта Бейсинджера, в мужья по закону…
Адди улыбалась, полная счастья, глядя в лицо Роберта. На глаза Сары навернулись слезы, она вынула платок, чтобы вытереть их, и в этот момент Ноа повернул голову, взгляд его задержался на ней лишь на какую-то долю секунды. Их глаза встретились, и она поняла, что для него их испытания не кончились, как и для нее.
Церемония подошла к концу. Адди направилась к выходу, опираясь на руку Роберта, Сара и Ноа пошли за ними. Это был их единственный контакт за день. Во время обеда, сервированного во дворе церкви, и последующих танцев под июньским небом они избегали друг друга. Сара видела, как он пил пиво, разговаривал, танцевал с Эммой и Адди, но, когда взгляды их случайно встречались, они тотчас же отводили глаза. Раз он протанцевал с Джинивой Докинс, зардевшейся от счастливого смущения, и даже с одной из девушек Розы, которую он, очевидно, находил весьма забавной. Он откидывал назад голову и смеялся, когда она что-то ему говорила. Саре больно было вспоминать, как он делил свое веселье с ней, и сознавать, что этого больше не будет. «Быть может, он опять начнет посещать заведение Розы… Кто знает?» Мысль об этом отозвалась физической болью.
Потом Ноа наблюдал, как ребята играют в ножички. Подняв глаза, он увидел, что Сара смотрит на него. Она тотчас же отвернулась.
Город вырос довольно заметно. В толпе постоянно встречались незнакомые лица. Сара использовала возможность познакомиться с вновь прибывшими, записать их имена, а потом опубликовать в колонке «С приездом». Женщин она приглашала вступить в Женское общество, а мужчин — присутствовать на собраниях горожан. Правда, в ней уже не было прежнего энтузиазма.
К концу дня Сара подошла к Эмме.
— У меня к тебе большая просьба.
— Говори.
— Мне сегодня необходимо где-то переночевать.
— Нет проблем.
— Соломенный тюфяк на полу вполне подойдет, знаю, у тебя и так полно народу.
— Считай, что ты его имеешь.
— Я предполагала оставить дом Адди и Роберту. Видишь ли, первоначальный план был…
— Я знаю этот план.
— Я сняла бы комнату в гостинице, но там все занято и…
— Перестань извиняться. Мы твои друзья. Ты остановишься у нас, и довольно об этом.
Сара нашла Адди и сообщила ей о своем намерении.
— Я чувствую себя неловко, как будто выставляю тебя из твоего же дома, — ответила Адди.
— Это твоя первая брачная ночь. Если бы здесь была железная дорога, ты бы ехала куда-нибудь в путешествие на медовый месяц. А раз этого нет, я уйду к Эмме.
Дома у Эммы, после того как все легли спать, женщины сели в кухне, прихлебывая то, что хозяйка называла «чай из чайника», то есть слабозаваренный чай, да еще и сильно разбавленный горячим молоком.
— Хорошая была свадьба, — заметила Сара.
— Да.
— Адди была очень хороша собой.
— Да, ты права.
— Матесон даже глазом не моргнул.
— Нет, не моргнул.
— Я никогда не видела Роберта таким счастливым.
— Слушай, мы что, будем болтать о разной чепухе или ты все-таки выскажешь то, что у тебя на душе?
— Ты знаешь, что… Ноа.
— Я думала, между вами все кончено.
— Предполагается, что так, но я все еще люблю его.
— Я видела, как он смотрел на тебя пару раз, когда ты не замечала.
— Видела?
— Да, я и еще человек пятьсот. Так что же у вас произошло?
— О, Эмма, это так сложно.
— Я тоже не так проста, знаешь… И могла бы кое-что объяснить тебе, если ты дашь мне такую возможность.
Сара думала, прихлебывая чай. Она хотела поделиться с Эммой, но ее останавливала преданность сестре — ведь это была ее тайна.
— Хорошо, я расскажу тебе, не спросив у Адди разрешения, но ты должна дать мне слово, что это не уйдет никуда дальше.
— Даю.
Сара поведала ей все. Когда она дошла до отношений отца с Адди, Эмма прижала руку ко рту. Взгляд ее, казалось, совсем застыл.
— …И вот с тех пор каждый раз, когда Ноа прикасается ко мне, я не знаю… во мне что-то происходит, я вся сжимаюсь и не могу разжаться. Я знаю, он не как мой отец, но я чувствую какой-то страх, он меня сковывает, я… Это глупо, я виновата… О-о-о, Эмма, что же мне делать?!
Сара громко расплакалась.
Эмма была ошарашена тем, что услышала. Она подняла Сару со стула и крепко обняла, избегая глядеть ей в глаза. Господи! Отец с дочерью! За всю свою жизнь она не слышала ничего более ужасного. Бедная Адди и бедная Сара, все годы обожавшая эту старую свинью. Кто может ее осуждать за то, что она отталкивает любого носящего брюки после такого потрясения?! И что Эмма может ей сказать? Как утешить, когда она сама пришла в ужас, с которым не в состоянии справиться?
Сара рыдала и прижималась к ней, как к матери. Эмма гладила ее и растирала ей руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149