Гораздо тяжелее знать, что ты была в этом доме. А то, что ты порываешь со всем этим, снимает тяжесть. Разве ты не понимаешь?
Она посмотрела на него глазами, полными слез.
— Это правда, Роберт?
— Ну конечно! И я не хочу больше слышать никаких разговоров о том, что ты ничего не можешь сделать на этой земле, не годна ни к чему. Что было бы со мной, если бы не ты?
— О-о-о, Роберт! — Губы ее задрожали, и новый поток слез полился из глаз. Она обняла Роберта за шею прямо на улице, стоя перед заведением Розы, и повторяла: — Роберт Бейсинджер, ты сделаешь из меня порядочную женщину.
Он держал руки на ее талии и улыбался. Потом слегка отодвинул ее от себя.
— Не хочешь зайти в гостиницу и умыться, перед тем как идти к Докинсам?
Она слабо улыбнулась, кивнула, и он взял ее за руку.
Пока Адди и Роберт заканчивали дела у Розы, Сара была занята примерно тем же самым у миссис Раундтри. Вернувшись к себе, она уложила вещи в сундук, который пока оставила там, и в саквояж, и в сумку, которые стащила вниз. Она нашла хозяйку на кухне. Та чистила яблоки, сидя у стола.
— Добрый день, миссис Раундтри, — обратилась к ней Сара с порога.
Хозяйка посмотрела на нее, поджав губы.
— Надеюсь, вы сказали своей сестре, чтобы она больше сюда не приходила.
Сара резко ответила:
— Я выезжаю из комнаты, миссис Раундтри. Думаю, вам не трудно будет найти квартиранта. Я пришлю кого-нибудь за вещами завтра утром.
Челюсть ее отвисла.
— Но почему такая спешка?
— Я приняла это решение, когда вы так повели себя с моей сестрой.
— А какая приличная женщина поступила бы иначе, после того как она себя запятнала в том заведении, да еще брала деньги за это?
Сара пронзила ее дерзким взглядом.
— Снисходительность, миссис Раундтри. Снисходительность по отношению к тем, кто беднее нас и менее удачлив. Я бы рекомендовала вам взять ее на вооружение. Моя сестра хочет начать новую жизнь, и я намереваюсь сделать все, что в моих силах, чтобы поддержать ее, начиная с моего отъезда отсюда. Вы настроены так высокомерно, хотя вам следовало бы помнить истинный дух сегодняшнего праздника. Разве Рождество Христово проповедует любовь к избранным, а не всеобъемлющую любовь ко всем? — Сара натягивала перчатку на одну руку. — Если вы увидите свое имя в одной из передовых статей моей газеты в ближайшем будущем, не удивляйтесь. — Она натянула перчатку на другую руку. — Если кто-либо будет меня спрашивать, я остановлюсь на некоторое время в Центральной гостинице с сестрой. Всего доброго, миссис Раундтри.
Она покинула дом, чувствуя, что ею овладевает страстный энтузиазм, как всегда, когда она начинала новое дело.
Они пришли к Докинсам в четыре часа пополудни, можно сказать, строем, который символизировал их отношения, — Адди в середине, Роберт и Сара по бокам. Казалось, так будет теперь всегда: двое сильных прикрывают более слабого.
Эмма, представлявшая всю семью, встретила их у входной двери и обменялась рукопожатием с Адди, когда их представили.
— Я вас приветствую, мисс Аделаида, — сказала она. — Это мои дети — Джош, Летти и Джинива, а это мой муж Байрон. Мы очень рады, что вы смогли присоединиться к нашему ужину. Мистер Бейсинджер… — Она пожала ему руку, — вам мы тоже рады. Мы очень любим Сару и не представляем, как можно отмечать праздник без нее. А вы ведь близкие ей люди, одним словом… Вы пришли туда, куда надо.
Сердечный прием, оказанный ей Эммой, рассеял опасения Адди. Все члены семьи последовали ее примеру. Девочки были скромны и застенчивы, Джош широко раскрыл глаза от любопытства, Байрон был сдержан, но прост и искренен.
Они собрались за столом, сидя на досках, положенных на стулья, чтобы было больше мест. Байрон прочитал краткую молитву.
— Благодарим тебя, Боже, за пищу эту, за друзей и за этот прекрасный праздник Твоего Рождества. Аминь.
Они принялись за еду, которая была просто прекрасна: жареный гусь с картофельным пюре и яблочным соусом, нашинкованная капуста, сладкий пирог с сахарной глазурью и засахаренные фрукты. Хотя Адди не принимала большого участия в общей беседе, она была, как все, Основной темой разговора явилась рождественская программа и колокольная пьеса, исполненная экспромтом и ставшая настоящим сюрпризом для всех обитателей ущелья.
— Мама разрешила нам оставить окна открытыми и послушать, после того как мы легли в постель, — сообщила Джинива. — А ты оставила свое окно открытым, Сара?
— Да, оставила, — ответила Сара, потом задумалась, вспоминая, что последовало за этим. А как проходило Рождество в долине Спирфиш, где он? Тоже сидит за рождественской трапезой? А когда он вернется, и вспоминает ли он о ней в эту минуту?
Эмма прервала ее мысли, обратившись к Адди.
— Ваша сестра говорила мне, что вы хотели бы заняться домашним хозяйством, но почти ничего не умеете. Это ничего. Мы все тоже учимся многому в процессе домашней работы. В любое время, когда захотите поучиться, как месить тесто для хлеба, приходите в пекарню около пяти утра. Мы сможем приспособить вас к делу.
— В пять утра? — переспросила Адди.
— Всего какие-нибудь три или четыре раза, и вы научитесь.
— Но ведь это ужасно рано!
— Надо начинать рано, иначе хлеб не поспеет к девяти утра.
— Благодарю вас. Я буду помнить и, когда мы найдем дом, где жить…
— Нет, самое лучшее начать сейчас, тогда к вашему переезду в дом вы уже будете чувствовать себя на кухне так же уверенно, как мои девочки.
— Они пекут хлеб? — спросила Адди, глядя с удивлением на Летти и Джиниву.
— Нет, им не нужно это делать, раз у нас есть пекарня. Но они знают, как это делается. Вообще, они хорошо готовят, правду я говорю, девочки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149