Будь уверена, Лорна, если я смогу хоть что-то сделать для того, чтобы вы были вместе, я это сделаю. Все, что угодно.
Лорна подняла голову и расцеловала тетю в обе щеки.
— Ты единственная роза среди всех этих колючек, дорогая тетя Агнес. От тебя я научилась всему самому лучшему, тому, что храню в своем сердце. А теперь тебе нужно уходить. Нет смысла еще больше злить маму твоим присутствием здесь.
Тетя Агнес была единственным человеком, заглянувшим к Лорне, и только уже ближе к вечеру в комнату пришла Эрнеста с пустым дорожным сундуком.
— Что это, Эрнеста?
— Мне приказано помочь вам собрать вещи, мисс.
— Собрать вещи?
— Да, мисс. Хозяйка велела взять всего один сундук. Она говорит, что вы уезжаете в колледж, и ваш отец специально договорился, чтобы вас приняли туда в начале второго семестра. Ну разве не здорово! Я всегда мечтала учиться, но закончила только шесть классов, хотя там, где я жила, это уже считалось кое-что. И работу эту я получила потому, что в отличие от других умею писать и читать. Так что вы хотите взять с собой? Хозяйка приказала спросить у вас, какие вещи укладывать.
Лорна машинально давала указания, а сама пытливо думала, что же такое происходит. Собрав вещи, Эрнеста ушла, но затем явилась Лавиния, одетая в дорожное платье стального цвета. Она остановилась на приличном расстоянии от Лорны, сцепив руки на животе и строго глядя на дочь.
— Твой отец отправляет нас с тобой в поездку. Поезд отходит в семь пятнадцать. Оденься потеплее и будь готова выйти из дома через пятнадцать минут.
— А куда мы едем?
— Туда, где твой позор сможет остаться в тайне.
— Мама, прошу тебя… куда?
— Это тебе знать не обязательно. Делай, как я говорю, и будь готова к отъезду. С сестрами и братом попрощаешься в библиотеке. Им сказали, что ты уезжаешь в колледж и что твой отец приложил немало усилий, чтобы устроить тебя туда в это время года, в основном для того, чтобы не позволить тебе принять участие в будущей регате. Если ты станешь вести себя соответствующим образом, то они поверят в это, тем более что ты неоднократно просила отца позволить тебе учиться в колледже. А теперь убери с лица эту плаксивую мину, и помни, что эти жесткие меры вызваны не нашей с отцом прихотью, а только твоим безнравственным поведением.
Прощание с Дженни, Дафной и Сероном превратилось для Лорны в настоящую муку. Она выдавила из себя фальшивую улыбку, а они недоверчиво смотрели на нее, не веря во всю эту историю и думая, что же от них утаивают. Лорна поцеловала их всех и пообещала Дафне:
— Я напишу.
Потом обратилась к Дженни:
— Надеюсь, Тейлор успокоится и наконец-то обратит на тебя внимание. А Серону она сказала:
— Хорошенько учись, и в один прекрасный день и ты поедешь в колледж.
Гидеон неуклюже чмокнул дочь в щеку, буркнул «до свидания», она ответила ему точно так же, лишь слегка изобразив дочернюю любовь.
Стеффенс отвез Лавинию и Лорну на вокзал, где мать купила два билета до Милуоки, а потом они сели в отдельное купе, где сиденья были расположены друг против друга. Лавиния задернула бархатные занавески на двери купе, сняла шляпу, убрала ее под сиденье и уселась с надутым видом сыча. Лорна устроилась напротив, устремив отсутствующий взгляд в окно в ожидании оставшихся минут до отхода поезда.
И он отошел. Лорна и Лавиния смотрели на огни города, исчезавшие в темно-синей ночи. На небе сияли звезды и серп молодого месяца.
Наконец Лорна оторвала взгляд от окна и обратилась к матери:
— Почему мы едем в Милуоки?
Лавиния посмотрела на дочь. В ее глазах читалось осуждение, и Лорна была уверена в том, что оно сохранится на лице матери до самого последнего момента, пока кто-нибудь из них двоих не уйдет в могилу.
— Ты должна кое-что понять, Лорна. Ты совершила тяжкий грех, а в некоторых штатах это даже считается противозаконным. Любой, кто хоть даже заподозрит тебя в этом, будет осуждать тебя до конца твоих дней. Нельзя жить, имея незаконнорожденного ребенка. И все, как только могут, стараются скрыть это, чтобы не разрушить окончательно свою жизнь и жизнь членов семьи. Тебе следует подумать о сестрах. Из-за тебя может пострадать и их репутация, а если даже и не репутация, то уж наверняка их юные чувствительные души. Нам с отцом не хотелось отправлять тебя из дома, но мы не видим другого выхода. У отца есть знакомый… ну, скажем так, не нашего круга, который свел его с представителями церкви. Через них он и разыскал этот католический монастырь бенедиктинок…
— Монастырь?
— В котором за тобой присмотрят, пока ты…
— Но мама…
— Там ты и будешь рожать. Тебе будут обеспечены хорошие условия проживания, уход, помощь монахинь и доктора, когда придет время родов.
— Значит, меня запрут в каменной келье и будут относиться ко мне, как к распутнице, да?
— Ты, похоже, не понимаешь, Лорна, что твой отец заплатил приличную сумму, чтобы убедить их принять тебя. Он сделал значительное пожертвование церкви, которая даже не является его церковью, так что будь любезна не говорить со мной в таком тоне. Нам необходимо было где-то укрыть тебя, причем сделать это следовало как можно быстрее. И, я думаю, тебе ничуть не повредит общество женщин, которые служат Богу и дали обет безбрачия.
Если бы у нашей церкви были такие монастыри, то отец поместил бы тебя туда, но поскольку их нет, то пусть это будет монастырь Святой Сесилии.
— И мне не позволено будет выходить оттуда?
— Какая ты наивная. Женщины, зачавшие ребенка вне брака, не демонстрируют себя публике. Они прячут свою беду от людей, чтобы их не осудило порядочное общество.
— А что будет с ребенком?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130