– Ох... – Мисс Абигейл обхватила колени руками. – Просто это один человек, которого я знала когда-то, и он всегда говорил, что хочет жить на океане.
– И он стал?
– Не знаю.
– Ты потеряла с ним связь? Мисс Абигейл и пожала плечами.
– Какое это имеет значение? Это было очень, очень давно.
– Как давно?
Но она не ответила. Она боялась признаться ему в том, о чем никогда никому не говорила.
– Тринадцать лет назад? – предположил Джесси.
Мисс Абигейл по-прежнему не отвечала и, подумав некоторое время, Джесси добавил:
– Я знаю о Ричарде, Эбби.
Он услышал, как она затаила дыхание. Она вскинула на него свои ошарашенные глаза:
– Как вы узнали?
– Доктор Догерти сказал.
Ее ноздри затрепетали, губы сжались.
– Доктор Догерти слишком много говорит.
– А вы слишком мало.
Мисс Абигейл поерзала и отвернулась.
– Мои личные дела никого не касаются.
– Да? Тогда зачем вы упомянули Ричарда?
– Не знаю. Его имя сорвалось с моих губ непроизвольно. Я не говорила о нем с тех пор, как он уехал, и, уверяю вас, не собираюсь начинать теперь.
– Почему? Он такое же табу, как и все остальное?
– Вы говорите глупости.
– Нет, подозреваю, что кто-то начал это делать задолго до того, как я здесь очутился, иначе вы не были бы так зажаты и расслабились.
– Даже не знаю, зачем я вас слушаю... такого взбалмошного человека. Вы понятия не имеете о самоконтроле и самоограничении... Вы... вы прожигаете жизнь, словно пытаетесь все время напомнить себе, что живете. Для вас это, возможно, хорошо, но, уверяю вас, это не для меня. Я придерживаюсь строгих правил.
– Вам не приходило в голову, Эбби, что вы установили для себя слишком жесткие правила, или это сделал кто-то еще?
– Такое никто не сможет сделать.
– Тогда скажите мне, почему вы сидите здесь, в пяти милях от цивилизации, и до сих пор не сняли шляпку, или не расстегнули манжеты, которые натирают вам кожу. Но хуже всего, что вы не говорите о том, что доставляет вам боль, так как какой-то дурак сказал, что леди не должна этого делать. Она не должна выказывать ни сожаления, ни гнева, так? Леди не выставляет напоказ свои внутренние переживания, она оставляет их при себе – ив итоге – запутана, сбита с толку. Конечно, если вы заговорите, раскроете свои слабости, а вы думаете, что стоите выше всего человеческого.
Джесси знал, что злит мисс Абигейл, но знал также, что настал момент, чтобы она наконец раскрылась.
– Меня учили, сэр, что причитания о своей неудовлетворенности жизнью свидетельствуют об испорченных манерах и не к лицу леди. Этого нельзя делать.
– Кто это сказал, ваша мать?
– Да, если хотите знать!
– Ха! – Джесси представил себе мать мисс Абигейл. – Лучше всего было бы сейчас высказать все до конца: «однажды я любила человека по имени Ричард, но он бросил меня, и это чертовски разозлило меня».
Мисс Абигейл сжала руки в кулаки и повернулась к Джесси:
– У вас нет права!
– У меня нет, но у вас есть, Эбби, неужели вы этого не понимаете?
Он выпрямился и напрягся в ожидании.
– Все, что я понимаю, так это то, что не должна была приезжать сюда с вами сегодня. Вы опять разозлили меня так, что я бы... я бы ударила вас по вашему ненавистному лицу!
– Это был бы второй раз за день, когда вы ударяете меня по лицу за то, что я пробуждаю в вас чувства. Вам страшно испытывать чувства? Если вам станет лучше, подойдите и ударьте. Как же мне надо вас довести, чтобы вы не сдерживались? Почему вы не можете просто выругаться или засмеяться, или закричать, когда что-то внутри вас говорит, что надо так поступить?
– Что вы от меня хотите?!
– Только научить, что все естественное не запретно.
– О, разумеется! Драться, кричать... а та сцена на кресле-качалке этим утром! Да чего уж там, вы бы с радостью превратили меня в распутную женщину!
В глазах мисс Абигейл появились слезы.
– Это не распутство, но вы не понимаете этого из-за глупых правил, по которым ваша мать учила вас жить.
– Оставьте мою мать в покое! С тех пор, как вы оказались в моем доме, вы перечите мне и придираетесь. Вашей собственной матери не мешало бы поучить вас манерам!
– Эбби, зачем же злиться на меня, когда единственные люди, которых вы осуждаете за то, что они сделали с вами, это ваш отец, мать и Ричард?
– Оставьте их в покое! Что они для меня значат, это не ваше дело!
Мисс Абигейл вскочила на ноги, ее глаза сверкали.
– Из-за чего такая воинственность, Эбби? Из-за того, что я сказал правду? Ведь вы их осуждаете, хотя и считаете, что не должны. Доктор Догерти не так много мне рассказал.
Поправьте меня, если я ошибаюсь. Ваша мать учила вас, что хорошая дочь чтит своих отца и мать и не думает о собственном счастье. Она учила вас, что добродетель естественна, а чувственность– нет, хотя это две стороны одного и того же.
– Как вы смеете оскорблять невинных людей, которые желали для меня только хорошего?
– Они понятия не имели, что для вас хорошо – все за исключением Ричарда, я подозреваю, но он сообразил, что вы не будете идти против морального кодекса вашей умершей матери, поэтому он и скрылся!
– А вы, я полагаю, знаете, что для меня хорошо?!
Джесси бесстрастно смерил взглядом мисс Абигейл.
– Может быть.
Она страстно возразила:
– А может быть вы расправите крылья и улетите от закона, когда за вами приедут?!
Она махнула пальцем в направлении города.
В глазах Джесси зажглось понимание.
– Ага, мы здесь выводим друг друга на чистую воду, так что ли? – Не сводя взгляда с мисс Абигейл, Джесси потянулся за костылями. – Вы удивляетесь, как это нехороший дорожный грабитель вроде меня мог все верно угадать о вас, правильно?
– Точно! – Она сжала кулаки и стала лицом к Джесси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143