– Он также занят.
– Я не уйду до тех пор, пока вы не скажете кому-либо из них, что пришла мадам Бушерон.
– Очень хорошо.
Дворецкий повернулся и ушел, оставив меня посреди зала. Я прошлась по фойе, с удивлением глядя на дорогие статуэтки и картины в позолоченных рамах, которыми были увешаны все стены.
Через какое-то время в зал приковылял тучный краснолицый мужчина. Я с трудом узнала в нем мистера Хейеса; за последнее время его полнота приобрела уродливые формы.
– Пришла полюбоваться делом рук своего любовника? Как посмела ты появиться в моем доме? – угрожающе спросил он, остановившись возле дверей.
Шокированная, я выпрямилась, не понимая, что он имеет в виду. Он выглядел взбешенным, и я покрепче сжала костяную ручку своего зонтика.
– Вы посмели обидеть Андре! Взрослые мужчины жестоко избили и оскорбили ребенка! Я потрясена вашим трусливым и жестоким обращением!
Он засмеялся.
– Жестоким обращением? Ты смеешь говорить это после того, что сделала мне? Я сейчас тебе покажу, что такое жестокое обращение! – Подняв кулак, он, сильно хромая, направился ко мне.
– Нет! Мы будем разорены, если ты ее тронешь! – воскликнула Летиция Хейес, вбегая в холл вслед за ним.
На щеке у нее был синяк, волосы были растрепаны, в ее серых глазах отражался ужас. Мистер Хейес повернулся и ударом кулака уложил Петицию на пол.
Я ахнула, не веря собственным глазам, затем мною овладела ярость. Он снова повернулся ко мне, занеся надо мной кулак. Я изо всех сил ударила его зонтиком между ног. Согнувшись, он взвыл и рухнул на пол, схватившись рукой за ушибленное место.
Я приставила острый конец зонтика к его горлу:
– Если ты посмеешь ударить меня или моего сына, или ребенка любой другой женщины, то сам сатана не пожелает видеть того, что от тебя останется!
Повернувшись, я подошла к Петиции, чтобы помочь ей. И хотя она в течение многих лет меня с презрением отвергала, мое сердце стремилось к ней. Ее дом был богат и обставлен не в пример моему, но ее жизнь была жалкой и убогой по сравнению с полноценной моей жизнью.
Она отодвинулась от меня, закрыв лицо.
– Уходи!
– Позволь мне помочь тебе. Ты сильно ушиблась?
– Уходи, – прошептала она.
Я наклонилась к ней ниже, чтобы мой шепот не был слышен мистеру Хейесу, который громко стонал.
– Приходи на наше собрание суфражисток. Там есть женщины, которые смогут помочь. Не позволяй ему это делать.
Она ничего не сказала и не посмотрела на меня. Послышался шум шагов, и это заставило меня поторопиться, пока мистер Хейес не позвал кого-нибудь, кто сможет привести в действие его угрозы против меня.
– Ты всегда желанна в «Красавице», – тихо сказала я Летиции и ушла.
Мистер Хейес стонал и призывал свою находящуюся в лесу армию, поэтому я ускорила шаги и велела вознице уезжать как можно быстрее.
На всем протяжении пути я боялась, что Хейес станет стрелять в карету и осуществит акт мщения. Возница готов уже был повернуть на мою улицу, когда неожиданно остановился, чем меня основательно встревожил.
– В чем дело, месье? – спросила я, выглядывая из окошка.
– Что-то на дороге, мэм. Похоже на раненого щенка. Я пойду посмотрю.
Услышав жалобное повизгивание, я потянулась к двери, и тут же кто-то выбил ручку из моей руки. Мужчина, одетый в подбитый белой тканью темный плащ в омерзительной маске с двумя вырезами для глаз схватил меня и стал вытаскивать из кареты. Я закричала, и чья-то безжалостная ладонь зажала мне рот и нос, перекрыв доступ воздуха. Я продолжала отчаянно бороться, чувствуя, что мой взор начинает заволакивать вызывающий головокружение туман. Я увидела лежащего на дороге истекающего кровью возницу и стала сопротивляться еще отчаянней. Мне удалось оттолкнуть от лица руку бандита, и я смогла глотнуть живительного воздуха.
– В чем дело, дорогая жена? Разве ты не помнишь своего любящего мужа? – проскрипел над ухом незнакомый голос. – Я вернулся, и тебе лучше бежать, потому что я собираюсь прийти за тобой, и ты не будешь знать когда. Это произойдет среди ночи, когда твои возлюбленные сестры спят и ты уложишь в постель моего сына...
– Нет! – крикнула я, отталкивая его всей тяжестью тела.
Изловчившись, я сильно ударила его каблуком, он взревел и отпустил меня. Я бросилась бежать под развесистые дубы и под прикрытие кустов. Я услышала пистолетные выстрелы, но это меня не остановило. Ветки и прутья хлестали меня по лицу, впивались в мое тело. Но я продолжала бежать до тех пор, пока не услышала голос Стивена:
– Жюльет, где ты? Ответь мне!
Я глотнула воздуха и попыталась ответить:
– Здесь. – Затем чуть громче повторила: – Я здесь. Зашуршала листва, и в поле моего зрения оказался Стивен. Он шел ко мне, слегка прихрамывая, щадя левую ногу, как если бы она была повреждена.
– Господи! – Он обнял меня и крепко прижал к своей груди. Его сердце гулко стучало.
– Там мужчина в маске. Нам нужно спешить, – сказала я.
– Я стрелял в него, но промахнулся. Он скрылся. Как я мог такое сделать?
Я оттолкнула его.
– Что ты имеешь в виду? – спросила я.
– Когда ты рассказала мне, что случилось на плантации Хейеса, я поклялся, что найду этих негодяев, и отправился на поиски вчера вечером. К утру я нашел их и задал им порку, которую они вряд ли забудут. А получилось, что весь свой гнев «Белая лига» обрушила на тебя. Никогда не прощу себе этого! А ты о чем думала, когда отправилась туда одна?
– Меня сопровождал возница. Летиция Хейес когда-то была моей лучшей подругой. Я понимала, что меня не встретят там с распростертыми объятиями, но не представляла, насколько это опасно. – Я должна была бы ужаснуться его рассказу о жестокой порке, но не ужаснулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67