Из пансионеров к сигарам имел отношение только мистер Тревельян. Я сказала себе «нет», но этим сомнения не рассеяла. Затем я вспомнила мистера Латура и его угрозу, что есть другие способы добиться того, чего он хочет. Пожар мог быть одним из способов выжить меня и мою семью из «Красавицы». Но для чего?
Несколько лет назад, когда золото и Жан-Клод исчезли, мой дом обыскали снизу доверху. Мистер Латур руководил поисками и заявил, что я не имею отношения к краже. Я верила, что Жан-Клод не оставил бы меня и Андре.
Сунув сигару и остатки газеты в карман, я почувствовала себя так, словно у меня наконец появился ключ для расшифровки и я смогу наконец выяснить, кто же он, мой таинственный враг. Мне не пришлось долго ждать. Спустя час я увидела на улице перед нашим домом двоих мужчин. Один из них фотографировал особняк. Другой держал в руках блокнот и что-то записывал.
Я вышла из дома.
– Джентльмены, я прошу объяснить, что вы здесь делаете.
– Мадам, пожалуйста, отойдите в сторону. Вы портите кадр, – сердито произнес фотограф.
Я встала перед камерой.
– Это мой дом, и никаких фотографий не будет. Дайте объяснения, иначе я обращусь к властям.
– Нет повода для того, чтобы быть такой нелюбезной, – сказал другой джентльмен, вытирая носовым платком пот со лба. – Мы собираем необходимую информацию для предстоящего аукциона. Нам потребуется не больше одной минуты.
Я почувствовала, что каменею.
– Что вы сказали?
– Джентльмены, очевидно, ошиблись, – уверенным тоном заявил мистер Тревельян, появляясь из густой тени под развесистым дубом и строго глядя на мужчин.
– Как бы не так! – вспылил фотограф. – У нас есть информация от мистера Латура, что эта недвижимость скоро будет выставлена на аукцион. Мы никогда не ошибаемся.
– На сей раз вы ошиблись, – ледяным тоном произнес мистер Тревельян. – Предлагаю вам немедленно удалиться. Если вернетесь снова, я сочту себя вправе открыть стрельбу.
Мужчины изобразили гнев и возмущение, тем не менее собрали свою аппаратуру и удалились. Мистер Тревельян был абсолютно невозмутим, ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Я могла бы заставить их убраться, – сказала я, пытаясь избавиться от ощущения, что утрачиваю контроль за собственной жизнью.
– Я счел невозможным для себя праздно наблюдать за тем, как вас со всех сторон атакуют. Почему угрожают вашей семье и вашему дому?
– Не знаю. – Хотя я предполагала, что это связано с Жан-Клодом.
Холодный взгляд мистера Тревельяна огорчил меня. Видимо, на моем лице отразились сомнения, он заметил это и понял, что я слукавила. Я хотела доверять ему, мое сердце кричало об этом, но слишком много мрачных теней нас окружало.
– Кто такой мистер Латур? – спросил он наконец.
– Бывший друг моего мужа, который в течение последних двух месяцев пытается купить поместье. Поскольку мы не намерены его продавать, очевидно, он пытается найти способ вынудить нас к этому.
Мистер Тревельян вдруг задал неожиданный вопрос:
– Миссис Бушерон, у вас есть друзья?
Я покачала головой, вдруг осознав, насколько я на самом деле одинока.
Глава 7
В последующие несколько дней жизнь в доме приобрела обычный, рутинный характер; не было ни событий, связанных с «привидениями», ни каких-либо иных неприятностей. После нападения на Миньон я требовала, чтобы все находились поближе к дому, и самостоятельно проводила некоторые изыскания. Я просмотрела все армейские бумаги Жан-Клода, которые хранила в сейфе кабинета, в поисках имен или какой-то информации, которая могла бы пролить свет на предполагаемую опасность, обнаруженную мистером Гудзоном. Пара невинных вопросов, заданных в подходящий момент моим пансионерам, подтвердили, что ни мистер Фитц, ни мистер Галье сигарами не баловались. Конечно, нельзя было исключить, что кто-то пытается сфабриковать улики против мистера Тревельяна.
Ничего необычного не происходило, если не считать странного и постоянного отсутствия мистера Тревельяна. Он уехал в город сразу после того, как вытолкал оценщиков имущества, вернулся очень поздно и после этого уезжал на заре и возвращался за полночь каждый день. Подобное поведение не могло не вызвать у меня разочарования. Создавалось впечатление, что после того, как он поцеловал меня, я перестала для него существовать.
Моя семья, мистер Дейвис и пансионеры собрались в гостиной после обеда, на котором снова отсутствовал мистер Тревельян. Жинетт уже готова была поиграть на арфе и спеть, когда он вошел в комнату. Он был отчаянно красив в синем костюме и элегантной рубашке.
– Где вы пропадали, мистер Тревельян? – спросила Миньон, встав поприветствовать его. – Мы скучали без вас.
Мистер Дейвис нахмурился по поводу более чем теплого приветствия. Он приходил к ней каждый день, и я заметила, что его чувства к ней постепенно переросли в прочную привязанность. Однако ее отношение, несмотря на испытываемую к нему благодарность, оставалось прежним.
– Занимался делами. – Я уловила в его взгляде не желание, а скорее холодок и сомнение. Моя улыбка погасла. Он посмотрел на Андре и протянул книгу. – У меня для тебя подарок, Андре.
– «Семья швейцарских Робинзонов»? – Андре с благоговением взял книгу. – Спасибо.
– Пожалуйста. – Мистер Тревельян улыбнулся, глаза его потеплели.
– Вы пришли как раз вовремя, чтобы услышать игру Жинетт на арфе. Садитесь рядом с Жюльет. – Миньон подвела его к свободному месту рядом со мной на маленьком канапе. Я в смятении закрыла глаза и плотнее закуталась шалью, которую он мне подарил. «Пора прекратить попытки Миньон сосватать меня!» – подумала я, в то же время понимая, насколько тепло мне от его присутствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67