А я спасла нам всем шкуру сегодня и вам это не нравится, что, не так?Бросив сигару на землю, он наклонился и зашептал ей в самое ухо:– Да мне на это наплевать, милочка, а вот на что мне наплевать никак нельзя, так это на следующее: если люди, которых мы наняли, увидят, что женщина постоянно не подчиняется моим указаниям и оспаривает мою власть, они очень скоро начнут делать абсолютно то же самое. Все эти дни мне потребуется полное взаимопонимание со стороны всех, и если вы будете покушаться на мое главенство, кто-нибудь может нарваться на смерть – может быть и вы. А теперь, будьте паинькой, отправляйтесь в постельку и до рассвета оттуда ни ногой, иначе мне придется приставить к вашей палатке охрану, чтобы это проконтролировать. – Он отпустил ее руку, повернул к себе спиной и подтолкнул вперед. – Спокойной ночи, мисс Сент-Джеймс.Сара прошла к палатке, злость сменилась недовольством собой. Она проползла на подстилку и уставилась в потолок палатки, прижав ладони к лицу и вдыхая его липкий запах, въевшийся в ее кожу и приводивший девушку в голодное беспокойство. Что же, в конце концов, с ней делается?«Будь он проклят, за то, что он такой», – подумала Сара.Они скользили вверх по течению мимо таких заводей, где на мелководье плавучие цветы образовывали местами густой ковер. Иногда им приходилось сушить весла, когда естественные завихрения воды сами толкали их у берега в нужном направлении. Сквозь деревянную скорлупу каноэ Сара ощущала прохладу воды, различала дрожь лопающихся под днищем пузырей, когда мужчины с усилием налегали на весла. Лес приводил Сару в гипнотическое состояние, погружал в летаргию, отбивал желание говорить. Откинувшись, она сидела в лодке и смотрела не зеленый потолок над головой, подмечая наклонные световые столбы, там где солнце пробивалось сквозь ветви; они отбрасывали желтые пятна далеко в глубине джунглей. Иногда девушка дремала, а пробудившись, сразу же бралась за дневник и заносила в него все свои раздумья.День за днем плыли они, и воздух становился все жарче и влажней, пока одежда и волосы их вообще перестали просыхать от пота и влаги. Ночь за ночью они располагались на ночлег на песчаных банках, и Сара иногда настолько бывала обессилена, что засыпала, не дождавшись своей порции рыбы или обезьяньего мяса, а однажды даже муравьеда, который по неосторожности слишком приблизился к их стоянке.Сара когда-то читала записки Чарльза Уотертона о его путешествии по Амазонке. Он утверждал, что упрямство и энтузиазм гораздо лучше помогают выжить в таких условиях, чем профессиональные навыки. Однако энтузиазма с каждым днем оставалось все меньше. Ей уже настолько не хватало энергии, что от одной мысли о том, что придется покинуть относительный покой реки и продираться через джунгли, готова была сойти с ума. Москиты, черной тучей налетевшие на них на второй день по отплытии из Сантарема, заставили девушку укрыться несколькими слоями одежды и шляп с вуалями до локтей. А несмолкаемое их жужжание доводило ее почти до крика.Но даже присутствие насекомых со временем перестало беспокоить Сару. По ночам ей больше не мешал шум джунглей. Лежа в темноте и пытаясь хоть как-то дышать сквозь дым тлеющего влажного мха, призванный изгонять москитов из палатки, девушка окидывала мысленным взором годы, проведенные в Лондоне, и свои отчаянные потуги войти в высшее общество, что было столь важным для ее матери. Как глупо выглядели теперь эти надежды. Никто не умрет, если пробор расчесан криво. Мир не остановится, если мужчина вдруг увидит женскую коленку. И какая разница – в два часа пополудни или в шесть пить чай, вместо положенных четырех? Теперь ей трудно оказалось даже представить себе, какова жизнь за пределами флоресты. Чистое белье и пахнущая дорогими экстрактами ванна остались туманными воспоминаниями. А вежливые беседы воспитанных людей, кажется, и вовсе не существовали.После столкновения первой ночью у реки, американец держался поодаль, но глаз с нее не спускал, хотя и не разговаривал. Ее разрывало между потребностью кричать ему в лицо и позывами рухнуть на колени и благодарить Бога за то, что Морган не обращает на нее внимания.Его присутствие производило на разум и чувства Сары все более тревожное действие; она ловила себя на том, что ищет его в часы между разбивкой лагеря и отходом ко сну. И оказывалось, что он одиноко сидит в темноте с тлеющей сигарой в зубах и бутылкой виски в руке. Лишь дважды осмеливалась она приблизиться к нему, и оба раза он цедил что-то сквозь зубы и отворачивался. Сперва девушка приписывала такое отношение его воинственной натуре. Вскоре, однако, она обнаружила, что с индейцами, Каном и Генри он ведет себя вполне дружелюбно.Сара не привыкла иметь дело с враждебностью. Умение приобретать друзей всегда было одним из основных ее достоинств. Ее отец говорил, что, родись Сара мужчиной, она вполне могла бы преуспеть на политическом поприще.Однажды вечером девушка решилась на прямой разговор и после ужина направилась к костру, который, как всегда, ревел, исторгая до самого неба столб дыма, рассеивающегося среди ветвей. Едкое облако, призванное охранить лагерь от москитов и песчаных мух, ело глаза, свербело в носу, но Сара решила, что при таких неудобствах даже предпочтительно будет вести беседу, к тому же это лучше, чем болезненные и опасные укусы насекомых.Морган и Генри склонились рядышком при свете костра, головы их почти смыкались, и Морган чертил что-то палочкой на песке. Сара подошла сзади.– Это река, – донесся голос Моргана, а стило его изобразило на песке извилистую черту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118