Несколько капель воды попали ему в рот, а другие освежили лицо. Это Ньюбери. Он узнал его по голосу, ведь на глазах по-прежнему была повязка. Но Ньюбери с кем-то разговаривает, значит, он не один. И все они, возможно, любуются на его рубцы и на его состояние. Как только ад не поглотит их!
— Николас… — Вздох. — Жаль, что ты так упрям. Все это не слишком-то приятно для каждого из нас.
— Мой благородный адвокат? А я-то думал, что вам это доставляет удовольствие. Чего хочет твоя английская душа — чашечку чая, не так ли? Будь ты проклят, лицемер!
— Твои чувства понятны, но ты должен знать, что находишься сейчас не среди диких американских прерий, мой мальчик. Чего бы ты ни хотел, здесь все приходится делать как можно более скрытно. И я нахожусь тут именно в качестве твоего адвоката, поверишь ты в это или нет. Ты можешь избежать этого ежедневного испытания, если решишь быть благоразумным, а не играть в благородство, и расскажешь об этой истории всю правду. — Николас ожидал паузы, но маркиз продолжил: — Мой дорогой Николас, ты был чрезвычайно терпелив сегодня, но завтра это будет уже почти нестерпимо, а уж послезавтра… Я, видишь ли, знаю, что может наделать кнут, если употреблять его постоянно, и на что ты, в конце концов, согласишься, лишь бы избежать его! Неужели тебе доставляет удовольствие, что тебя хлещут, как кобеля, поскольку ты притворяешься, будто не залезал на эту желанную штучку, которая и является причиной твоего нынешнего положения? Если хочешь избавиться от огромного количества совсем необязательной боли, то будь правдив. Нет? Ну что ж, в таком случае я доверяю тебя заботам доброго Брауна. Это уж слишком! И до завтра!
Глава 44
Ньюбери был прав. Во второй раз было труднее, чем в первый, а в третий — очень трудно. Хуже всего бывало тогда, когда он подвергался этим растираниям, — мазь была вонючая, как лошадиный пот, и обжигала, как поцелуй плети, — а ему приходилось ожидать этого изо дня в день. Этого — и визитов Ньюбери.
В те несколько дней, когда ему пришлось помучиться, его поддерживали собственная ярость и упрямство в ответ на непрестанную лесть, чередующуюся с насмешками. Алекса, Алекса… Он так часто слышал ее имя, что временами оно отдавалось в его мозгу как звон колокола. Алекса, милая Алекса, насквозь фальшивая, лживая предательница!.. Знала ли она, а если да, то злорадствовала ли, думая о том, в какой ад она повергла его душу? Алекса в постели с Чарльзом. Может быть, ему она тоже говорила, что хочет стать для него добровольной проституткой, может быть, и перед ним тоже фланировала нагишом, вся усыпанная драгоценностями? Конечно, тайно, в интимной обстановке. О, Алекса! Что случилось с этой омытой морем, покрытой лунными поцелуями русалкой, с ее честностью и невинностью? Алекса с непричесанными волосами, с ямочкой на щеке; она царапалась, как кошка, превращаясь в бешеную самку. Она плакала с открытым ртом, как обиженный ребенок. Не сам ли он стал причиной ее измены? «После того как ты…» — так она его обвинила, и она, быть может, была права. Если она и стала законченной шлюхой, жаждущей, чтобы ею овладели, то ведь это он показал ей, что лежать с мужчиной — это удовольствие, а не утомительная обязанность. Проститутка, стонущая и всхлипывающая в экстазе, когда ей было приятно. Она тоже ждала, хладнокровно и расчетливо, когда он сломается? Знала ли она, что Ньюбери ее желает и терпеливо ждет этого дня? «А иногда честная шлюха ведет себя как леди, а леди становится бесчестной шлюхой!» «Ах, знать бы, сударь, когда?» Он хорошо запомнил это среди остального бормотания той ночью, хотя и не помнил, когда это было.
Вот и случилось так, что леди оказалась шлюхой, а бесчестную купили по дешевке. Но отдать его прежнюю русалку и деву, полную желания, Ньюбери? Был ли он ее отцом? Для Ньюбери это могло вообще не иметь значения — он слишком сильно хотел покрывать шрамами эту шелковистую кожу, слушая ее крики, и если это произошло, то опять-таки из-за него.
— Сколько их приходит? — однажды спросил он Брауна. — И женщины тоже есть?
— Да, милорд, хотя мне и не стоит об этом говорить, как вы знаете, но раз я вам не говорю, кто именно, я полагаю, что… Иногда только ваши знакомые джентльмены, иногда в компании других, порой человека четыре. А дважды, сэр, приходила леди, но она вся была закутана в плащ с капюшоном, поэтому никто не знает, как она выглядит.
— Благодарю вас, Браун. Хоть вы-то порядочный человек.
— Сэр… Сэр, если бы вы только…
— Нет. Дело зашло уже слишком далеко, разве не понятно? Слишком поздно. — Он вдруг засмеялся, и от звука этого смеха Брауну стало не по себе, как он потом сообщил Партриджу. — Видите ли, Браун, я понял, что этот мир — чистилище, и я пребываю в нем, чтобы очиститься от всех грехов, от тяжести вины за них. Боже, я мог бы с тем же успехом торчать в каком-нибудь злосчастном монастыре, как вы считаете? Там бы меня умерщвляли помимо моей воли.
А теперь, вместо того чтобы мерить шагами свою келью подобно беспокойному зверю, Николас проводил время, лежа на кровати, уткнувшись лицом в подушку, совершенно без движения. Он думал о вещах, не приходивших ему на ум годами, вспоминал какие-то давно забытые эпизоды из раннего детства, перебирал в уме всю свою жизнь. Что касается бичеваний, то он заставлял себя подняться, когда наступало время, и предоставлял событиям идти своим чередом; боль для него теперь ничего не значила, хотя порой ему жаль было бедного Брауна, который словно чувствовал эту боль вместо него и потом, когда все кончалось, бывал вынужден сильно высморкаться.
— Ты дурак, Николас, — заявил ему раздраженно Ньюбери во время одного из визитов, — неужели все это — из-за женщины, из-за шлюхи, которую самое надо было бы выпороть, а не позволять ей использовать тебя в качестве мальчика для порки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183