— Так подавись же какой-нибудь деревенской мышью! — Она отпрянула, ужаснувшись тому, что сделала, но не избавившись от ярости. — Все мужчины в Англии одинаковы. И ты такой же! Развлекаетесь в городе с теми, кто послаще, и подыскиваете деревенскую мышку, чтобы содержала дом.У Гранта вспыхнули щеки и заходили желваки. Ей хотелось вонзить в него нож и смотреть, как из раны брызнет кровь.— Одну мышку ты уже заманил в мышеловку. Теперь, если повезет, готовишься подманить сыром другую. Не смей сравнивать себя с моим женихом! Обманщик не он, а ты!— А ты — непревзойденная лгунья! — Грант повернулся и пошел прочь.Час спустя Уили нашла его в гостиной. Грант нервно расхаживал по ковру и, завидев мачеху, сразу перешел в наступление:— Ты не позволишь ей выйти замуж за этого хапугу только потому, что бедняга дала сукиному сыну обещание!— Грант, дорогой, присядь. Ты ревешь как лев и мешаешь мне думать. — Уили ждала, когда ее взбешенный пасынок опустится на стул.— Итак?— Что — итак? — удивилась Уили. — Не понимаю, о чем ты. А Силию я ждала только завтра.— Планы изменились.— Так что же? Силии нельзя позволять выходить замуж за Рональда Уинвуда? Но это ясно и так. Кто же удирает в разгар сезона из Лондона, чтобы выйти замуж за провинциального плантатора на Цейлоне? Такое и в голову никому не придет.— Ей придет. И ее пахарю.— Грант! Не городи чепухи. Единственно, куда она собирается, так это в следующий уик-энд в Шотландию. И тебе об этом хорошо известно.— Ну спасибо, с меня довольно!— Нет, тебе еще придется немного поработать. Я хочу, чтобы ты тоже отправился туда. И не желаю слышать ни о каких других планах.Молодой человек явно растерялся.— В чем дело, Грант?— Я уже приглашен.— Рада слышать. И примешь приглашение. А теперь расскажи, что с Силией.— Обо всем сразу? О цыганах? О том, как с ней обращалась Гертруда? Или только о письме от ее пахаря, которое пробудило в девушке такое чувство вины, что она готова сорваться и тут же плыть на Цейлон?— Вот те на! Насыщенный уик-энд, — пробормотала Уили. — Расскажи для начала о мистере Уинвуде. Цыгане меня пока не волнуют.Гранта они тоже не волновали, но лишь до тех пор, пока от нанятого им сыщика не просочилась кое-какая информация. Грант уже решил, что покончено с цыганами, с Марианной, со всякой чушью в бульварном листке, но тут из небытия выплыл маленький фактик, неприметное предположение, и все сразу встало с ног на голову.— А куда мне было еще отправляться, как не в табор? — бросил он мачехе. — Конечно, Томас объяснил, как туда добраться. Дженнифер никогда не могла отделаться от цыган, да и Силии это не удалось бы. Все дело в старухе цыганке. Силия задержалась у нее, а вышла растерянная и какая-то странная. К тому же ее стали звать там «принцессой»… Уили?..— Да, дорогой, я знаю. — Она пришла в замешательство. — Ей сказали?— Сказали. Теперь у нее есть семья. Не знаю, хорошо это или плохо. А вот старуха — ведьма… она читала мои мысли… И мне не удалось предотвратить это. Выведала все еще до того, как я вошел в табор. Притягивала к себе как магнитом, и я устремился прямо к ней, словно кто-то повлек меня. Гадала мне на картах и смотрела в хрустальный шар, которым пользуется только для своих.— И что же?— Обычная цыганская ерунда: на вопросы не отвечала, но и не врала, напускала туману и говорила намеками. Так что и не знаю, что к чему. Хорошо одно: ее так же тревожит Силия, как и нас.Грант так и не признался, что сказала ему Альзена и как советовала поступить. Чушь какая-то, безумие, ни малейшего смысла и никакой возможности сделать так, как она велела.Это «нас» не ускользнуло от Уили, как и уклончивый ответ о пророчествах Альзены. Неужели Гранта останавливает что-то необычное, невероятное, или он не готов раскрыть ей все? Как бы там ни было, о немногом еще следует незамедлительно позаботиться: например, чтобы Силия отправилась в следующий уик-энд в Шотландию, а пресловутый Рональд Уинвуд оставался там, где ему и положено, — на Цейлоне.Удрученная девушка сидела за столом и держала недописанное письмо. С единственной фотографии на Силию смотрел Рональд Уинвуд. Смотрел неодобрительно.«Дорогой Рональд!Искренне прошу простить меня за то, что раньше не сумела тебе написать. Но в последние несколько месяцев в моей жизни произошли такие перемены, что не хватило времени с ними свыкнуться.Но все по порядку. Теперь я не живу с тетей Гертрудой и дядей Тео. Случилось это по многим причинам. Но тебе следует знать, что мой отец доверил меня заботам тети Уилхелмины — его единственной сестры…»Здесь письмо прерывалось, но продолжалось после отступа.«Ничто из этого, конечно, не повлияло на мои чувства, и я храню верность тебе. Более того, я чувствую себя виноватой, поскольку наслаждаюсь радостями лондонского сезона, тогда как ты трудишься ради моей пользы, не знаешь о моих переменах и лишен возможности выслушать уверения в моей искренней… моих искренних…»Ее перо замерло на слове «чувствах».«Бесконечно верю тебе и надеюсь, ты тоже мне веришь».Ее золотой рыцарь — она похоронила его вместе с прошлой жизнью, когда перебралась в Лондон. Рональд — человек, которого Силия обожала и боготворила с детства. Она забыла его, как безвкусную одежду и запреты тети Гертруды, и ни разу не вспомнила о нем, пока развлекалась в Лондоне.А теперь — что же теперь?Не изменился ли он к ней? Силия всегда гордилась тем, что Рональд красивый, галантный и верный.Так отчего же вместо знакомого лица она видит другое — темное и мрачное? Силия тряхнула головой. Дело в письме и в необходимости все немедленно разрешить. Она согласна со всем, что написал Рональд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80