Факел в железном кольце, вбитом в каменную стену, придавал алебастровую бледность рукам и шее, выглядывавшим из яркой ткани, и играл бликами света на темных локонах. Элизия являла собой соблазнительное зрелище.
Девушке стало не по себе под пронзительным взглядом Черного Волка. Решив держаться от этого человека как можно дальше, она поступила невероятно глупо, что вышла сюда в столь поздний час. Но стоило ей увидеть на шее Марка яркий порез, из которого капала кровь, как она уже не могла думать ни о чем другом.
– Так вот почему вы кричали! – Элизия подхватила красное покрывало одной рукой, а другую прижала к собственному горлу.
Похоже, ее взволнованность была искренней. Но после второго нападения в замке этой женщины подозрения Марка возобновились. Черный Волк почти забыл о пустяковой ране, но он с серьезным видом кивнул, хотя губы его тронула полуулыбка. А что если девушка в таком соблазнительно растрепанном виде специально вышла сюда на лестницу, чтобы отвлечь его и помочь кому-то осуществить наконец злодеяние?
– Может, позвать охрану, чтобы найти убийцу и предотвратить еще одно нападение? – спросила Элизия.
– Нет. – Марк медленно покачал темноволосой головой. – Сомневаюсь, чтобы такому трусливому глупцу, которого так легко обратить в бегство, хватило мужества осмелиться на еще одну попытку этой же ночью.
Но Элизию не убедил этот довод, и она по-прежнему испытывала страх. Марк поднялся на последнюю ступеньку и теперь стоял рядом с девушкой, возвышаясь над ней. Она сделала неловкую попытку отступить, но ей помешали громоздкие складки ткани, предназначенной для красоты и тепла, а не для того, чтобы в нее заворачивались. Несмотря на риск, что ее еще раз застанут в неподобающем одеянии наедине с Черным Волком, Элизию больше страшили последствия, если оставить такую опасную рану необработанной.
– Идемте… – Элизия легко коснулась руки Марка. – Позвольте мне заняться вашей раной.
Мягкое прикосновение и взгляд испуганной лани убедили Марка в ее искренности… по крайней мере он больше не сомневался в ее желании помочь. Из его улыбки исчез цинизм, и она стала более доверительной. А еще она стала более притягательной, когда его взгляд медленно окинул невольно обнажившиеся кремовые плечи – зрелище, не предназначенное для мужских глаз, – но так уж получилось в спешке, когда Элизия заворачивалась в покрывало.
Улыбка, в которой уже не сквозила насмешка, завораживала Элизию, под пристальным мужским взглядом у нее чуть не подкосились ноги. Девушка отдернула руку, словно прикоснулась к раскаленной стали. Повернувшись, чтобы отвести его к себе в спальню, она обнаружила обескураживающую вещь. Под пристальным взглядом Марка оказалось не так просто идти завернутой в тяжелую ткань, которая тащилась позади громоздким шлейфом.
Одной рукой Элизия придерживала у горла края самодельного одеяния, а другой отчаянно пыталась подобрать волочившиеся складки. Она наклонила голову, и густые локоны упали ей на лицо. За этой темной завесой Элизия и хотела спрятать волну румянца, поднявшуюся от нежной шеи до теплых атласных щек, близких теперь по цвету ее накидке. Марк тихо положил бесполезную перчатку на пол и с удовольствием последовал за Элизией. Зачарованный мягким покачиванием бедер, он тем не менее предусмотрительно захватил горящий факел из кольца. У него не было сомнения, что свечи в комнате девушки погасли давным-давно.
Когда Марк зажег свечу возле кровати, Элизия отругала себя за то, что первой не подумала о такой разумной вещи. Теперь Марк, несомненно, еще больше уверится в ее полной зависимости от других или что мозги у нее куриные.
За те две-три минуты, понадобившиеся ее гостю, чтобы выйти в коридор и вернуть факел на место, Элизия лихорадочно поправила покрывало, крепче обернув его вокруг себя. Когда Марк вновь вошел в спальню и на этот раз закрыл дверь, она жестом пригласила его сесть на треногую табуретку, на которую сама ежедневно усаживалась, когда Ида заплетала ее темные косы.
Марк с сомнением взглянул на хлипкую с виду табуретку, но тут же сбросил тунику и осторожно опустился на сиденье. Табуретка зловеще заскрипела под мощным телом, но выдержала, пока он пытался устроиться поудобнее. Марк чуть было вновь не ухмыльнулся, но сдержался, с трудом сохраняя вежливое выражение на лице.
– Миледи, – заговорил Марк таким же вежливым тоном, – смею надеяться, вы высоко оцените тот факт, что я предоставляю вам широкое поле для оказания помощи.
Вообще-то он не чувствовал ничего подобного, но не мог побороть искушения подразнить ее. От этих слов, таких бесстрастных, что само по себе было издевкой, и проблесков веселья, которые Элизия заметила в глазах Марка, ей захотелось гневно топнуть ногой. Но вместо этого она выдавила из себя яркую улыбку. Затем она представила его взору стройную спину, когда пошла за корзинкой с бинтами и мазями, возвращенной из пещеры.
В голосе Марка зазвучали низкие бархатные нотки, ласкающие слух, когда он тихо добавил:
– Мне трудно сожалеть о злосчастных нападениях, которым я подвергся в стенах этого замка, потому что их результатом явилось ваше нежное внимание ко мне.
Борясь с силой его обаяния, Элизия замерла, чтобы перевести дыхание и набраться решимости, прежде чем посмотреть в лицо опасному красавцу. Как и в первом случае, когда она обрабатывала рану Марка, кровь успела подсохнуть. Элизии раньше не приходилось иметь дела с такими порезами, и теперь она глубоко сожалела, что предложила свою помощь. Она подошла к Марку, опустив глаза, не зная даже, можно ли перебинтовать такую рану и при этом не задушить больного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66