Ее шелковистые волосы рассыпались по его плечам черным водопадом.
Тогда он изо всех сил прижал ее к себе, и их губы соединились в долгом и страстном поцелуе. Расплавленная лава разлилась по их жилам, затопляя все на своем пути.
Не отрывая губ от своей страстной колдуньи, Вульф гладил ладонями ее нежную спину, а она всем телом прижалась к нему, обхватив руками его сильные плечи.
– А теперь я научу тебя ритму песни более древней, чем все песни друидов, – прошептал он ей. Он встал и быстрыми движениями освободился от одежды, чтобы ничто не отделяло их друг от друга.
Подняв на него затуманенные страстью глаза, Брина замерла в восхищении. Он стоял над ней, словно статуя прекрасного лесного божества. О чем еще могла она мечтать?! Ее глаза потемнели, никакие слова не могли выразить ее чувств, и она молча протянула к нему руки.
Вульф с жадностью набросился на нее, но вовремя оперся на локти, чтобы не придавить ее хрупкую фигурку тяжестью своего тела. Она подалась ему навстречу, жаждая высшего наслаждения. Он осторожно раздвинул ее бедра, и в один миг их тела соединились.
В первый момент Брина ощутила лишь острую боль, но потом боль ушла, уступив огню наслаждения, заливавшему все ее тело. Это чувство росло и росло в ней, движения Вульфа становились все стремительнее. Тело Брины было таким мягким и податливым, ей было так сладко ощущать себя в его власти. Вдруг темнота перед ее глазами взорвалась сверкающими искрами наслаждения, и крик, вырвавшийся из ее груди, слился с его протяжным стоном…
Вульф перекатился на бок и лег на спину, обхватив рукой свою прекрасную колдунью, лежавшую в сладкой неге.
Брина открыла глаза, и, глядя на бегущие по утреннему небу розовеющие облака, подумала, как недолговечно счастье и что скоро этот мужчина будет потерян для нее навсегда. Она легла щекой на его разгоряченную грудь и стала расправлять свои спутавшиеся волосы. Мысли о предстоящей потере померкли в сладкой истоме полного удовлетворения, и она блаженно погрузилась в мир воспоминаний о счастье.
– Брина! – звук знакомого голоса внезапно вывел их из забытья. Брина выскользнула из его объятий, повинуясь настойчивому зову.
– Вульф! – нетерпеливо звал голос, словно требуя немедленного отклика.
«Дурак! – подумал Вульф и резко сел. – Зачем кричать на весь лес, если повсюду рыскают враги?»
Чудесное видение развеялось, и реальность вновь наполнила сердце Брины чувством вины. Она чувствовала, что предала деда. Быстро надев простое платье, она поспешила уверить Вульфа:
– Враги не услышат, они слишком далеко отсюда.
Вульф поднялся и, одеваясь на ходу, последовал за Бриной, которая удалялась в направлении их убежища. Он понял, какой виноватой ощущает себя сейчас она. Наверняка старик сможет все понять по ее лицу. Сакс надел свою зеленую тунику и поспешил за девушкой, чтобы принять на себя гнев старика.
Вдруг он подумал: «А ведь мы оставили старика почти при смерти. Неужто это тайные силы оживили его?»
Глиндор, опираясь на свой посох, стоял у входа в пещеру, напряженно вглядываясь в гущу леса, темной стеной возвышавшегося перед ним. Когда они подошли к старику, он, безусловно, сразу заметил растрепанные волосы и припухшие губы Брины. Щеки ее пылали.
«Неужели она стыдится того, что совершила?» – подумал старик.
Вульф, вышедший из тени деревьев, безмолвным взглядом ответил на его вопрос и тут же заслонил от Глиндора Брину, стремясь защитить ее от гнева деда.
«Слишком поздно», – подумал в отчаянии Глиндор. Брина стояла, не в силах поднять глаза. Что толку теперь в упреках, решил старик, теперь остается лишь просить тайные силы, чтобы то, что случилось, осталось без последствий.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Волны тихо плескались за бортом маленькой рыбацкой лодочки. Брина сидела, ежась на ветру, и смотрела, как, постепенно удаляясь, тает в дымке полоска родного берега. Монотонные взмахи весел наводили уныние. Тогда она повернулась и стала смотреть в другую сторону, где высился долгожданный остров Англесей Айл.
Весь день было пасмурно, холодный ветер гнал серые сгущающиеся облака. Море тоже было неспокойно. Брина плотнее закуталась в плащ и стала рассматривать старого рыбака, сидевшего на веслах. С самого утра девушка старалась не смотреть в сторону своих спутников, расположившихся в других лодчонках. Дед сидел, молчаливо нахмурившись, Вульф был явно встревожен одолевавшими его раздумьями, дети же просто нахохлились как два замерзших воробья и сонно хлопали глазами. После их возвращения в пещеру Брина все время чувствовала, что зеленые глаза сакса неотступно следовали за ней. Это наполняло ее душу радостью и болью. Радостью при воспоминаниях о коротких мгновениях любви, и болью при мысли о будущем, ожидающем их на чужой земле.
«Скоро мы достигнем побережья Нортумбрии, – подумала Брина, – и он позабудет меня. Наше счастье – лишь призрачная мечта. Мы с ним слишком разные люди, чтобы быть вместе». Эти мысли омрачили задумчивое лицо девушки. Она продолжала сидеть в молчаливом оцепенении и вздрогнула, услышав вдруг голос, нарушивший тяжелое молчание.
– Благодарю тебя, Глиндор, за то, что ты смог найти лодки для нашего путешествия, – голос Вульфа звучал искренне, но старик, похоже, не доверял комплиментам сакса. Всю дорогу глаза старика метали черные молнии, он сидел, словно изваяние в развевавшихся на морском ветру черных одеждах.
– Хм, – интонация этого восклицания показалась Брине зловещей. Легкие лодочки скользили по воде борт о борт, поэтому путники легко могли расслышать друг друга, – просто в некоторых людях еще сохранилось уважение к старым жрецам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64