— Милорд, там большая группа людей, ищущих древесину, и судя по их пути, они достигнут Равенсмера утром.
Вглядываясь в темноту внизу, Теа почувствовала, как стучало сердце у нее в груди. Оно затрепетало, потом забилось быстрее. В ушах звенело. Когда она пришла в себя, то услышала голос Робина, но только это был не тот голос, к которому она привыкла, так как гнусавость необразованной деревенщины исчезла. Речь стала правильной, оказывается, он умеет произносить звук «р».
Теа прижалась спиной к стене и шагнула еще ниже, чтобы слышать лучше. Новый голос Робина был тихим, но тем не менее он говорил бегло и был немногословен.
— Собери людей. Мы отвлечем их от Равенсмера и заманим на торфяник с наступлением ночи. Если они выживут, они все равно будут не в состоянии продолжать поиски. Ты уверен, что на них нет ливрей или знаков отличия?
— Нет, милорд. С ними юный бес, который ведет их. Он скачет, словно напал на след ада и ищет собственную душу.
— Мне это не нравится, Стабб, так как вряд ли лорд Хант знаком с таким человеком и мог послать его на поиски дочери. Ну, а теперь иди и скажи Иниго, что он должен остаться и охранять госпожу Хант.
Теа быстро повернулась и взлетела вверх по ступеням в комнату, где ее оставил Робин. Она закинула разорванное и мокрое белье подальше от глаз, за сундук, и открыла шкатулку со своими драгоценностями. Она рылась в ней, когда появился Саваж.
— Теа, bella, я должен идти, а ты оставайся в своей комнате, пока я не вернусь.
Не говоря ни слова, она вышла, держась впереди, пока не переступила порог своей тюрьмы. Войдя, она сразу обнаружила шкатулку из-под пуговиц. Поспешно подойдя к скамейке, она села, скрыв ее под своими юбками. Робин подошел к ней, взял ее руку и поцеловал.
— Мы поговорим, когда я вернусь, непременно. Будь хорошей девочкой и не доставляй хлопот Иниго.
Она кивнула, не решившись сказать что-нибудь в ответ. Ей потребовалось сконцентрировать все свое самообладание, чтобы не отвернуться от него, когда он поцеловал ее. Когда его губы прикоснулись к ней, она сжала кулаки и спрятала их в складках своего платья.
— Ты успокоилась, — сказал он, выпрямляясь.
— Я слишком устала от прошлой ночи.
С трудом она улыбнулась. Потом он ушел. Она сидела спокойно и прислушивалась к суете во дворе. Когда Саваж и большая часть его людей уехали и все стихло, она по-прежнему не двигалась, по щекам у нее потекли слезы.
К ней возвращалась боль, она так хотела остановить ее, уйти от нее, запереть ее внутри себя. Она чувствовала, как у нее в груди нарастает мучительный стон. Закрыв рот руками, Теа скользнула на пол на колени. Согнувшись пополам, она припала к полу посередине комнаты и беззвучно зарыдала. Когда же почувствовала, что плач скоро прорвется наружу, зарылась руками в своих юбках.
Она потеряла счет времени, когда погрузилась в бездну страданий. Она настолько потеряла рассудок, что отдалась мужчине, который был даже хуже, чем вор. Он направил ее на этот путь только ради своих собственных целей и был очень доволен, когда все удалось. Боже, он управлял ею как марионеткой.
Теа открыла глаза. Она все еще лежала на полу и не знала, сколько времени прошло с тех пор, как вышел Саваж. Сев, она заметила, что у нее затекли ноги. Руки болели, и она поняла, что билась кулаками о пол. Она осторожно поднялась, заковыляла к кровати и, усевшись на краешек, уставилась вниз.
Он был дворянином. Английским дворянином. Она давно поняла, что он не простой разбойник, но никогда не подозревала, что он благородного происхождения — из-за его ужасного акцента. Дворянин. Мастер на всякие затеи и обманщик, вне сомнения. Человек, который лжет с такой же легкостью, как и дышит, с такой же легкостью, как занимается любовью. Теперь она поняла, что он обманывал ее, преследуя свой интерес, стремясь выведать у нее секреты. Он, должно быть, очень разочарован, что они оказались такими незначительными.
Теа прервала свои размышления и посмотрела на стену. Как могла она довериться своему собственному похитителю. О Боже, она совсем потеряла разум. Она снова сделала себя посмешищем. Закусив губу, она боролась с хорошо известным ей чувством униженности. Она была как камушек, который ради забавы пнули ногой, и ничем более.
Слезы застилали ее глаза, она съежилась при мысли о том, что ей предстоит увидеть Саважа снова. Она не выдержит. Но у нее есть ключ к шифрам.
Независимо от ее собственного горя, она не могла не принимать во внимание этот факт и не могла более не считаться с опасностью, которой она, не желая того, подвергала свою любимую страну. Никакая личная признательность не может перевесить ее долга и любви к Англии. Она должна рассказать о ключе, но она также должна убежать от Робина. Ей было необходимо передать ключ к шифрам ему, но тем не менее она испытывала муки, представляя,
что ей придется снова общаться с ним, своим похитителем.
Был и другой вариант. Она могла взять ключ с собой. Она вернется в Лондон и передаст его отцу. Королева любит отца. Ее Величество дает ему аудиенцию, и он вручит ключ прямо ей в руки. И она никогда не увидит Робина Саважа снова.
Теа вытерла слезы. Они продолжали капать, но она уже не обращала внимания на них. Она схватила шкатулку. Высыпав пуговицы, сунула их под покрывало, затем проверила дверь — заперта. Выглянув в окно, она увидела Иниго, разводящего огонь для приготовления пищи, и обнаружила, что уже наступила вторая половина дня. Скоро он принесет ей что-нибудь поесть.
Высунувшись в окно, она сглотнула и крикнула твердым голосом:
— Иниго, мне надоело все время торчать в этой комнате. Не приноси мне еду наверх, я лучше спущусь сама, умоляю тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88