Она услышала нотку жалости в его голосе. Она открыла было рот, чтобы посмеяться над этой мыслью, но потом передумала. В первый раз, с тех пор как она встретила это ужасное существо, она поверила ему. Он говорил с раздражением и как будто раскаивался. Прежде чем она заговорила, он продолжил.
— Леди Хант послала зашифрованное послание, ничего не сказав тебе. Я нашел его и уверился окончательно, что ты подлый предатель, за которым я был послан. Задница господня, неприятная ситуация.
— Как вы узнали это?
Саваж отошел от окна и встал у противоположной стороны кровати. Все это время она не сводила с него глаз.
— Когда я спустился, чтобы забрать тебя, ты подумала, что я — твой отец, и все рассказала мне.
Теа отступила к стене, покачав головой.
— Мой отец не имеет ничего общего с этими замыслами и заговорами, клянусь вам.
— Я знаю это, глупая дерзкая девчонка. Я пришел с миром.
— Значит, вы освободите меня?
— Ха! Чтобы ты пустилась в Шотландию и влезла в дела огромной важности, которые тебя не касаются? Я здесь, чтобы помириться, но я вовсе не хочу из-за тебя поплатиться головой.
— Но вы же не можете держать меня здесь вечно?
— А это и не потребуется. Только до тех пор, пока пройдет время и ты уже не сможешь причинить никому вреда. Месяц или около того.
Саваж обошел вокруг кровати и приблизился к ней. Теа ползла вдоль стены, и, поскольку комната находилась в башне, они двигались по кругу, пока Саваж не остановился резко и не выругался.
— Довольно. У меня нет времени на это.
— Надеюсь, вы не собираетесь снова прикасаться ко мне. Боже милостивый, я с трудом выношу ваше присутствие.
— Может, ты прекратишь кудахтать и выслушаешь меня? Я пытаюсь попросить прощение за то, что я сделал.
Теа уставилась на него.
— Зачем?
— Как это зачем? Я ошибся. Я прошу прощения. Я не буду больше причинять тебе страдания. Кровь Господня, женщина, может человек ошибиться немного в этой жизни?
Такое возмутительное заявление лишило ее всякой осторожности. Уперев руки в бока, она гордо начала наступать на Саважа. Она ткнула пальцем в его камзол. Он вздрогнул и попятился, когда она потеснила его.
— Вы чуть не убили меня… Вы грязный, подлый, низкий, отвратительный и…
— А ты предательница и папистка.
Теа прекратила тыкать пальцем в его камзол и всплеснула руками.
— Не называйте меня так. Я не папистка.
— Кто же ты тогда? Язычница?
Она опять пихнула его в грудь, отмечая каждое свое слово толчком.
— Я богобоязненная верноподданная Ее Королевского Величества. — Она раскинула руки, указывая на комнату. — Вы видите где-нибудь четки? Видели ли вы четки или Библию на латыни, когда обыскивали мой багаж?
Саваж взглянул на нее, потом оглядел комнату. Пожав плечами, он запустил руку в волосы и потер затылок. Она не расслышала, что он пробормотал.
— Что? — переспросила она.
— Не видел ни четок, ни латыни. — Он, нахмурившись, уставился на пол. Затем поднял глаза на нее и печально улыбнулся. — Ничего сомнительного, держу пари.
— Для знаменитого разбойника вы слишком бездумно действовали все время, господин. А теперь уходите.
Саваж не двинулся.
— Все же я остаюсь здесь хозяином и уйду, когда сочту нужным. Если ты такая добрая английская христианка, то должна простить меня за… за…
— Просите Бога о прощении.
Теа отвернулась от Саважа, но он схватил ее за руку и повернул к себе лицом. Держа за плечи, он приковал ее взором и притянул ближе.
— Пойми же, наконец, упрямая дерзкая девчонка. Что я должен был, с твоего позволения, делать? Позволить тебе ввергнуть нас в войны? Ты когда-нибудь видела, как горят люди? Ты видела тех бедолаг, которых старая Кровавая Мария посылала на костер? Может, конечно, тебя это все не волнует.
Теа вырвалась.
— О мой Бог! Разбойник вознамерился учить меня состраданию. Ты опоздал. Я выучилась этому еще во Франции, когда наблюдала за монахами, смеющимися при виде горящих детей.
Они смотрели друг на друга, тяжело дыша, и каждый был уверен в собственной праведности. Наконец Саваж неожиданно улыбнулся.
— Кажется, у нас нет поводов враждовать, во всяком случае, гораздо меньше, чем я думал.
— Вы сами виноваты, — ответила Теа. — Вам бы следовало сначала поговорить со мной, а не набрасываться, как волк на овцу.
Она почувствовала, что ее тело ослабло. Казалось, будто она пребывала в настороженном, напряженном состоянии целую вечность. Внезапно на нее навалилась усталость, и она осела на скамью, рядом с подносом с остывшей едой. Саваж напугал ее, так как вдруг опустился на одно колено.
— Госпожа Хант, даже если бы я не был послан, чтобы разыскать тебя, если бы я наткнулся на тебя случайно, я бы все равно набросился.
— Все так, как я и сказала, вы низкий и подлый, вор и убийца.
Она попыталась подняться со скамьи, но он положил руку на ее колени.
— Когда я увидел тебя, я был разгневан.
— Это неудивительно, — сказала она, пытаясь убрать его руку.
— Я был зол, леди, потому что ты была предательницей, но ты и зажгла во мне огонь.
Теа прекратила борьбу с его рукой. Приняв спокойный вид, она ждала продолжения. Он наклонился ниже. Она отпрянула, но не могла уйти далеко, не потеряв равновесия. Он был так близко, его тело почти касалось ее.
— Теа, bella, даже когда ты не боишься меня, ты все равно воспламеняешь мою плоть. Посмотри на меня. Я обещал не причинять тебе боли. Неужели ты не видишь, что я осознал, что прошлые дни были ошибкой?
— Уходи.
Она оттолкнула его снова, и он сел позади, грустно наблюдая за ней.
— Все же ты боишься. Даже разбойнику не нравится, когда такая милая женщина смотрит на него, как на бешеного пса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88