Вот как? – обманчиво мягко спросил он. Джесси вдруг с испугом осознала, что он так же зол, как и она. Эти голубые глаза метали молнии. – Ты, маленькая вертихвостка, если тебе дорога твоя шкура, ты оставишь этот тон со мной!– Вертихвостка?– А как еще назвать девушку, которая ведет своего ухажера под деревья, а потом умоляет его поцеловать ее?– Так ты все-таки шпионил! Как низко!– «Поцелуй меня, Митч, – безжалостно передразнил он жеманным фальцетом. – О, пожалуйста, поцелуй меня».– Я не говорила «о, пожалуйста», – процедила Джесси сквозь зубы.– Но ты умоляла его поцеловать тебя. Не отрицай этого, моя девочка!– Я не умоляла его, я попросила его! Только потому… потому… – Джесси осеклась и безмолвно уставилась на него, когда до нее дошло, что она не может объяснить.– Почему же? Не существует такой причины, которая могла бы послужить оправданием такому распутному поведению. Бог ты мой, должно быть, блуд – это у вас семейное.– Блуд?– Как у твоей мачехи, – с удовольствием подтвердил Стюарт.– Ты хочешь сказать – у твоей жены. – Джесси была так зла, что с не меньшим удовольствием нанесла этот удар ниже пояса.– Да. Как у моей жены. Моей трижды проклятой жены, которая падает на спину перед всеми, кто в штанах. Неужели ты жила с ней так долго, что заразилась от нее распутством?– Если ты еще раз оскорбишь меня, я влеплю тебе пощечину, вот увидишь!Стюарт улыбнулся нехорошей, издевательской улыбкой, которая была такой же оскорбительной, как все, что он говорил.– Только попробуй, и получишь в точности то, что получила в прошлый раз. Но может быть, это именно то, на что ты надеешься?Джесси уставилась на него, в его резкое, красивое лицо, и вдруг почувствовала, что злость ее куда-то уходит. Как бы отважно она ни отвергала это, даже перед самой собой, Джесси очень боялась, что он попал в самую точку. О, не то чтобы она хотела повторения того оскорбительного, злого поцелуя, которым он наказал ее во время их последней стычки. Но такого поцелуя, который, она подозревала, он способен подарить – от одной лишь мысли об этом у нее подгибались колени. Она посмотрела на его рот, представила его на своих губах – и наконец посмотрела правде в глаза. Причина, по которой ее больше не интересует Митчелл Тодд, проста. Эта причина – Стюарт. Это он в данный момент стоит прямо перед ней, совсем близко, сжимает ее запястье и смотрит на нее из-под гневно сдвинутых бровей. С пугающей ясностью Джесси осознала, что влюбилась в него.Она также подозревала, что и он к ней по-своему неравнодушен. Он ужасно зол на нее за поцелуй с Митчем, слишком зол, учитывая незначительность ее проступка. В конце концов, целомудренный поцелуй с холостым джентльменом, которого она знает всю жизнь и который только что предложил выйти за него замуж, никак нельзя расценить как первый шаг вступления на грязный путь распутства. Даже самый строгий отец в мире не реагировал бы так остро на то, что случилось. А Стюарт ей не отец.Несмотря на все его утверждения, что он сделал это из благодарности, Стюарт сам поцеловал ее точно так же, как это сделал Митч. А потом, позже, поцеловал ее куда постыднее.Он не производил на нее впечатления мужчины, который походя раздаривает поцелуи жениным родственникам. И уж тем более не так, как он поцеловал ее.Его жена. Ее мачеха. Несмотря на все распутство Селии, Стюарт женатый мужчина. Ей следует уйти от него незамедлительно и при первой же возможности принять предложение Митча. Оставаться в «Мимозе» сейчас, когда она посмотрела в лицо правде о своих чувствах к Стюарту, было безумием. У них нет будущего, и лучшее, на что она может надеяться, это в конце концов остаться с разбитым сердцем.Но ни разу не вкусить его поцелуя, когда ее тело так этого жаждало, – едва ли она могла уйти без этого.Сглотнув в попытке смягчить внезапно пересохшее горло, Джесси подняла взгляд от его рта к глазам. Он напряженно следил за ней, глаза его блестели. Лицо потемнело от гнева, брови сурово сдвинуты над этими бесподобными глазами, губы сердито кривились. От одного лишь взгляда на него, даже такого разъяренного, ее пульс учащался. Он, без сомнения, самый привлекательный мужчина из всех, каких ей доводилось видеть в своей жизни.– Может быть, – наконец сказала Джесси. – Может быть.– Что? – Он заморгал, словно не мог сразу сообразить, о чем она говорит. Ему потребовалась пара секунд, чтобы вспомнить свою последнюю колкость, которую она оставила без ответа. Как только он вспомнил, она увидела это на его лице. Эти немыслимо голубые глаза вспыхнули, а потом он вперил в нее еще более свирепый взгляд, чем прежде.– Ты слышал, что я сказала.– Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя? – Неверие превратило это в вопрос.– Да, Стюарт, – сказала она, придвигаясь на шаг, так, что ее грудям не хватило всего лишь фута или около того, чтобы коснуться его груди, и подняла лицо: – Пожалуйста.Выражение его лица было неописуемым.– Господи помилуй, ты сошла с ума? Заболела чем-то вроде воспаления мозга? Нельзя вот так, без разбору, просить всех мужчин подряд целовать тебя! Мне бы следовало вздуть тебя по первое число!Он был так шокирован, что Джесси поневоле улыбнулась. Она сделала еще один шаг к нему и была позабавлена тем, что он отступил на полшага.– Я не хочу, чтобы все мужчины подряд целовали меня. Я хочу, чтобы меня поцеловал ты. – Она видела, что совершенно выбила почву у него из-под ног, и осознание этого придало ей невероятной смелости. У нее было чувство, что он не так часто и не так легко лишается равновесия.– Четверть часа назад ты хотела, чтобы этот мальчишка Тодд поцеловал тебя.– Это, – сказала Джесси, – был просто эксперимент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105