Они пообедали с родителями Уэнтворт. По чарлстонским меркам это была весьма изысканная трапеза, и хозяева старательно поддерживали разговор. «Конечно, – подумала Гарден, – Уэнтворт рассказала им о жизни в Нью-Йорке и Саутхемптоне. Они, должно быть, думают, что я ожидаю, чтобы мне прислуживали Гарольд или Элси». Она понимала, что мистер и миссис Рэгг никогда уже не смогут держаться с ней непринужденно. А возможно, и никто в Чарлстоне. «Чем скорее я уеду, тем лучше для всех, – подумала она с горечью. – Я ничуть не изменилась. Это они стали другими».
62
– Креветки, креветки, сырые креветки! Берите скорее креветки!
Крик этот разбудил Гарден на рассвете. Она по привычке протянула руку к колокольчику на столике у кровати. Там его не оказалось.
«Черт возьми, – подумала она, – спускаться вниз за кофе, да еще разговаривать с Занзи, пока пьешь…» Она повернулась на другой бок и снова заснула. Потом ее разбудил разносчик овощей. На этот раз Гарден встала и подошла к окну послушать. Она увидела реку с неподвижной, гладкой, как зеркало, водой, сверкающей под лучами утреннего солнца. Зеленовато-серая вода напоминала олово. Небо было такого же цвета. Солнце еще не успело очистить его от зимней дымки. Белая чайка носилась по серому небу и ныряла в серую воду, выхватывая оттуда серебряную рыбу. Потом опять все замерло, кроме доносящихся издалека криков зеленщика. Кругом царили мир и покой.
Над крышами разнесся звон колоколов церкви Святого Михаила.
– «Верни кота, Дик Виттенгтон», – тихо пропела с ними Гарден. И еще раз. «Половина – интересно чего», – подумала она и сказала вслух: – Половина после кофе.
Накинув кашемировый халат и домашние туфли, она сбежала вниз, в кухню.
– С добрым утром, Занзи, – пропела Гарден.
– Чего это ты поднялась? Еще только половина девятого.
– Я принюхиваюсь, пахнет ли уже кофе. И кажется, чувствую его запах.
– Что-то ты уж больно разбаловалась, как стала янки, – проворчала Занзи.
Утром Гарден отправилась в Барони навестить Ребу, Метью и остальных друзей в поселке. Реба восхищалась ее платьем, новой прической и удивлялась, как удалось решить проблему двухцветных волос Гарден.
– Это надо же, я все время красила одежду, но мне и в голову не приходило, что людей тоже можно красить.
Гарден рассказала им о Джоне и попыталась уговорить навестить его.
– Может, и съездим, – ответил Метью. Гарден поняла, что этого никогда не случится. Вернувшись в город, Гарден вдруг решила заехать в Эшли-холл. Она бы очень хотела повидать мадемуазель Бонгранд, рассказать, что уезжает на Лазурный берег. Дверь открыла служанка.
– Никого нет, – сказала она. – Сейчас каникулы. О Господи! Какая же она глупая. Конечно, никого здесь быть не может.
– Вы здесь недавно? – спросила Гарден. – Я раньше здесь училась. Меня зовут Гарден Трэдд. Я теперь живу не в Чарлстоне и просто хотела навестить старую школу. Можно войти?
Служанка неохотно впустила ее. Гарден вошла в холл и, как всегда, ощутила радость при виде спиралью поднимающейся вверх лестницы.
– Я даже не представляла, как люблю это место, – тихо произнесла она.
– Да, мэм, но мне еще надо мыть полы.
– Понимаю. Спасибо, что позволили войти. – Гарден шла по дорожке, держась, словно на уроке хороших манер. Как они все смеялись, когда она демонстрировала свое умение носить на голове корзину с бельем! Надо не забыть показать это в Нью-Йорке. Можно будет устроить настоящее соревнование. Такое, в котором она будет победительницей.
– Гарден, дорогая, я так рада, что ты приехала, – поцеловала ее Элизабет Купер. – Садись и расскажи мне о большом городе. Ты можешь остаться пообедать? Надо было спросить, когда ты позвонила, но я так обрадовалась, что обо всем забыла.
– Я должна была бы позвонить раньше. Я не знала, как буду занята, пока не приехала сюда и не говорила с Уэнтворт. Мне придется обедать дома.
Репетиция свадебной церемонии была назначена на следующий день, а после нее – чай у Рэдклифов. Гарден одевалась очень тщательно. «Постараюсь выглядеть как можно хуже, – пообещала себе она. – Сегодня всех должна затмить Уэнтворт». Она уже жалела, что отдала шить платье подружки невесты собственному портному. Оно было того фасона и из той материи, как сказала Уэнтворт, и все же выглядело явно нью-йоркским. Гарден надела простое синее платье. Слишком шикарно. Убрала полосатый шелковый пояс и галстук. Слишком траурно. Добавила широкое золотое ожерелье. Слишком богато.
Пришлось снять. Она достала маленькие ножницы из маникюрного набора, отрезала кружевной воротник от шелкового халата, засунула за ворот платья и расправила. Почти то, что надо. Она, уже не надеясь, порылась в шкатулке с драгоценностями. Вот он. Старинный медальон, подарок Элизабет. Идеально. Она ничего не могла поделать с синими, змеиной кожи туфельками с ремешком, но, может быть, никто и не заметит. Никакой краски, только чуть-чуть пудры. И никаких украшений, кроме колец – обручального и того, которое Скай подарил ей в день помолвки. Уэнтворт удивится, если она их не наденет. Гарден сложила вещи в синюю сумочку, схватила перчатки, ключи от машины и сбежала с лестницы.
– Гарден! Ты же без шляпы!
– У меня есть кружевной платок на голову. Все девушки их носят. А все мои шляпки слишком модные.
Участники свадебной церемонии собрались у церкви Святого Михаила. Гарден поставила машину на другой стороне улицы, перед почтой. Когда она остановилась, четыре темнокожие женщины бросились к машине, толкаясь и протягивая букеты цветов. Эти цветочницы были неотъемлемой частью Чарлстона, а почта – их излюбленным местом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217