Лис шел к дому, легко держа Мэдди на руках.
— Могу вас заверить, миссис Мэттьюз, что меньше всего меня волнует одобрение моей матери.
Она прижалась к его груди и, сияя, обвила руками его шею. Вдруг ею овладела беспокойная мысль.
— Лис, мы не говорили с тех пор, как ты сделал мне это головокружительное предложение, и эта свадьба свершилась так быстро, что мне еще многое не вполне ясно…
— Что касается меня, то мне ясно лишь одно, — перебил ее Лис, — мы поженились, а это значит, что мы вместе ляжем в постель и не встанем до тех пор, пока…
— Лис, не пугай меня! — Мэдди изо всех сил хотела показаться встревоженной, хотя смех так и бурлил в ней.
— Скажи мне, Лис, что мы будем делать с твоей матушкой? Она будет жить с нами? Я имею в виду, что она должйв жить с нами после сегодняшнего вечера, и я понимаю…
Все еще неся свою молодую жену, Лис прошел мимо передней двери своего дома и завернул за угол. У Мэдди расширились глаза при виде миниатюрной копии его дома, расположенной всего в нескольких ярдах к северу. Он указал на дом и объяснил:
— Мама будет жить здесь. Ты безумна, если думала, что она будет жить в одном доме с нами!
Мэдди была потрясена.
— Я… ради Бога, когда ты выстроил эту хижину?
— Выстроили мы ее с Титусом, с некоторой помощью Чарли и Вон Чи за эти два дня. Вот почему вы не видели меня, Ваше Безумство! — Лис улыбался самому себе, довольный выражением удивления на ее лице. Неся ее обратно к входной двери своего дома, он сказал: — Ну, а теперь, миссис Мэттьюз, если вы удовлетворены, что вам не придется жить в одном доме с Вдовствующей Королевой, я бы котел войти и усадить вас. Не то чтобы у меня устали руки, но у меня действительно другие планы на сегодняшний день! — Озорно сверкая глазами, он добавил: — Не говоря уже о вечере, ночи и прекрасном часе рассвета…
Мэдди уткнулась лицом в накрахмаленный край его воротничка, вдыхая упоительный аромат его кожи за ухом.
— Я буду рада войти с вами в наш дом, мистер Мэттьюз! — Это имя все еще звучало для нее несколько странно, но еще более странным было то, что это теперь и ее имя!
Положив руку на дверную ручку, Лис поцеловал ее в ухо и прошептал:
— Ты, может быть, заметила, что я до сих пор не сделал тебе подарка. Он внутри, вместе с подарком твоей бабушки!!!
— Так вы вдвоем что-то замыслили за моей спиной? В уголках его глаз появились морщинки, когда он толкнул дверь, перенес Мэдди через порог и поставил на сосновый пол. После яркого солнечного света снаружи Мэдди потребовалось несколько мгновений, чтобы приспособиться к более затененному интерьеру дома Лиса.
Некоторое время Мэдди стояла смущенная. Неужели она все забыла с тех пор, как последний раз была здесь? Конечно, дом не был по-настоящему обставлен, но теперь по одну сторону открытой лестницы стоял сосновый стол и четыре стула со спинками из реек вместо прежних досок и бочек. Рядом с каменным камином стояла прекрасная новая плита и полки с кухонными принадлежностями, несколько оловянных тарелок и чашек и кое-какие продукты.
Лис следовал за нею, когда она обходила новое жилище.
— Я знал, что тебе захочется самой выбрать посуду, белье и обстановку для гостиной по своему вкусу, но я хотел, чтобы здесь были необходимые вещи для нашего удобства, пока ты будешь готова сделать остальные покупки. Я даже раздобыл нам собственную ванну. Мне пришло в голову, что тебе, может быть, не захочется ходить со мной в баню! — добавил он с кривой улыбкой.
Мэдди старалась обрести дар речи. Ее глубоко тронула нотка надежды в его голосе, что ей все понравится.
Сколько хлопот было у него за эти три коротких дня!
— О Лис, это замечательно. Превосходно! Здесь достаточно всего, чтобы я могла почувствовать себя хозяйкой в доме! С твоей стороны очень любезно позволить мне выбрать все остальное! — Она смахнула слезу и засмеялась дрожащим смехом. — Должна тебя предупредить, что в эти дни я стала очень надоедливой: плачу, если вижу, что что-нибудь не так!
Схватив ее в свои объятия. Лис вытащил шпильки из ее великолепных волос и прошептал:
— И почему же, Ваше Безумство?
— Потому что я безумно счастлива, — шепотом призналась она в крахмальную манишку его рубашки и обнаружила, что ее муж уже успел снять пиджак, жилет и галстук, пока она осматривала свою новую кухню. — Бессмысленно делать вид, что я выше всего этого. Я отчаянно тебя люблю! Если бы ты хотел, ты мог бы разбить мое сердце!
— Моя дорогая глупышка, зачем бы мне это делать? Ты со мной в безопасности до конца наших дней!
Его голос, низкий и невероятно пьянящий, вызвал новый прилив эмоций и новые слезы радости.
— Лис, зачем ты это сделал? Я имею в виду, женился на мне? Ты говорил лишь…
— Пожалуйста, не напоминай мне о каждой глупости, что я наговорил за последние недели, — произнес он с самоуничижающим смешком, крепче обнимая ее. — С того самого момента, как мы вернулись в Дидвуд, в наши разъединенные, но прижатые друг к другу дома, мне до боли не хватало тебя, и эта боль терзала меня и днем и ночью. Может быть, это не требовало немедленного радикального решения, если бы мама не ждала. — Он, улыбаясь, провел пальцами по ее шелковистым волосам: — Господи, она же свела меня с ума! Я не мог бы быть с тобой наедине, когда она была бы здесь. Мое решение подтолкнул ее проект. Она пошла в лавку Стара и Бьюллока за мебелью для этого дома в тот самый день, когда я сделал тебе предложение. Я понял, что должен что-то очень быстро предпринять, или она возьмет верх, и будет слишком поздно для этого дома, а может быть, и для нас. Если мама что-либо начинает, она превращается в снежный ком, перерастающий в лавину!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119