Она забыла о проходе для проповедника в заднем холле. Некогда оттуда над молчаливыми монахами читались главы из библии, пока они обедали на кухне. Позднее его приспособили для музыкантов, игравших над залом. Сейчас этим проходом мало пользовались, но благодаря ему, Остину не нужно было спускаться вниз по лестнице, чтобы поговорить с людьми, ожидавшими внизу.Она робко спросила:– Можно мне пойти с вами?Глаза Остина вспыхнули, как будто он только что получил заветный подарок.– Вы себя хорошо чувствуете? – спросил он с тревогой, пытаясь спрятать свое желание показать ее в той роли, для которой ее предназначал.– Если уж вы сможете дойти до конца холла на своей больной ноге, то и я попытаюсь, – ответила она. Кашель, последовавший за этим, был неутешительным, но у нее хватило духу бороться за то, чего она хотела. А хотела она всегда стоять бок о бок со своим мужем, как в момент неудачи, так и триумфа.То, что это триумф, Обри поняла по лицам собравшихся внизу людей и по радостным приветствиям, прокатившимся под закопченными балками кухни, как только они появились на балконе. Остину пришлось переждать, пока утихнут приветствия, прежде чем он смог выразить свою благодарность соседям, пришедшим на помощь в минуту нужды вопреки слухам, которые о нем ходили.У людей внизу были другие причины для приветствий. Они пришли выразить уважение молодой графине, которая преодолела их враждебность и заставила понять, что слух – это еще не факт, хотя они и не облекали свои чувства в слова. Они знали только, что эта девчонка стоит рядом со своим мужем без страха и любит его без стыда. Это заставило их убедиться в своей глупости. А сейчас, глядя на лорда и его леди, стоявших вместе так же, как они были вместе этой ночью, даже самые недоверчивые отбросили прочь свои сомнения. Их граф рискнул броситься в преисподнюю, чтобы спасти жизнь своей леди. В чем бы он ни был виновен, Хитмонт заставил их проникнуться уважением к своей смелости и решительности.Остин был краток.– Я хочу поблагодарить всех вас за помощь этой ночью. Без вас наши потери были бы намного больше, больше, чем я могу представить, – Толпа смолкла при напоминании о том, что могло случиться. – Я знаю, что Этвудское аббатство довольно долго считалось не лучшим из соседей, но с вашей помощью я надеюсь это изменить. Шахты закрыты и затоплены, наступает долгая, тяжелая зима. Но зима – время отстраивать, пахать и планировать урожай следующей весны. Вот что я намерен делать с помощью любого из вас, кто может предложить мне свои услуги. Здесь достаточно работы, чтобы занять половину армии, когда падет Франция и Веллингтон приведет наших парней домой.Новые приветствия прокатились по кухне при этом напоминании, и хотя еще многое нужно было сказать, Остин предусмотрительно предпочел подождать до другого раза. Он слишком хорошо знал нищету, отсталость и предрассудки, которые царили в округе.Все, что он мог – это продвигаться постепенно, шаг за шагом.Толпа притихла, когда Обри вышла из тени своего мужа, чтобы показать, что она хочет говорить. Ее голубой бархатный наряд ниспадал к ногам как царская мантия, и собранные вверх золотистые волосы в пламени свечей выглядели как корона. Несмотря на ее молодость и отсутствие подобающего одеяния, все смотрели на нее с уважением, достойным графини.– Я жалею, что наша свадьба произошла в другом месте, и поэтому у меня не было возможности встретиться с такими хорошими людьми, как вы. До сих пор обстоятельства не давали поводов к праздникам, но мой муж разрешает, – она бросила на Остина лукавый взгляд, который вызвал свист и топот внизу, – и мы приглашаем встретить Новый год достойным образом. И если конюшня будет отстроена, я думаю, танец-другой не будет грехом. Я еще не видела, как мой муж танцует джигу, но, возможно, мы сможем его уговорить.Остин усмехнулся, когда их работники засмеялись и зааплодировали приглашению. Он думал одерживать над ними победу постепенно, через их кошельки, но Обри смела прочь осторожность и обратилась к их сердцам. Судя по звукам внизу, она победила.Под общий смех Остин от всего сердца поцеловал жену и увел ее. Слишком большой успех может опустошить его сундуки так же быстро, как бочки с водой. У него было еще много хлопот. Праздник мог оказаться преждевременным.Он подождал, пока Обри заснет, чтобы проскользнуть вниз по главной лестнице в освещенный кабинет. Хотя все его заботы касались Обри, он не забывал, что его ожидает. А отсутствие Харли и Адриана в такое время усиливало его подозрения. Ему хотелось посмотреть, что они узнали.Компания мужчин, расположившихся в затхлом кабинете, обернулась при появлении Остина с выражением облегчения и сомнения. Удобное кресло у камина было отдано мистеру Сотби, который обернулся на звук открываемой двери и ждал, когда раздастся голос, чтобы узнать новоприбывшего. Харли облокотился на каминную полку рядом с отцом, а Адриан с решительным видом стал посреди комнаты, набросив на истерзанную спинудорочку. Когда Остин вошел, он повернулся, чтобы продемонстрировать предмет разговора.Джеффри и Гарри Эверсли сидели на древней скамье, прикованные к шерифу Флетчеру за руки. Шериф выглядел озабоченным и не в своей тарелке, поэтому встретил Остина со смесью опаски и облегчения. Ему оставалось только выполнить распоряжения графа.– Как она? – спросил Адриан раньше всех. – Если вы слышали толпу на кухне, то должны знать, – коротко ответил Остин, и его взгляд упал на людей на скамье. – Но я не скажу спасибо тому, кто ее туда послал. Я думаю, за это его повесят.Эверсли холодно встретил взгляд Остина, а Джеффри встрепенулся, побледнел и, казалось, готов был убежать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125