Сестры-двойняшки, видно, многому научились у матери. Их пациенты, сидя за столами, потягивали кофе – все равно как в гостях. Вдовушка же была безутешна. Как только Слоан вошел, она пристроилась рядом. Никаких видимых повреждений у нее не было, кроме растрепанных волос и подпорченного огнем платья, и Слоан отстранился.
– Там были все мои вещи, мистер Толботт! – заплакала она вслед уходящему хозяину. – Что мне теперь делать?
– Все, что делали прежде, – только без вещей. Глупец, каким он был когда-то, много лет назад, подал бы ей руку и посочувствовал, но тот человек был мертв. Теперь Толботта интересовало только одно – кто поджег его дом, потому что он твердо знал, что это был поджог. Дрова, что он оставил под дверью комнаты вдовы, были перенесены и использованы для разведения огня.
Слоан мысленно отметил всех, кто был в гостиной, пробираясь через нее в поисках маленькой спальни, куда Саманта перенесла Джека. Прибавился просто еще один список в его коллекции, но скоро он сумеет разобраться.
Когда он вошел, Саманта ничуть не удивилась. На ней были та же самая блузка и все то же одеяло. Джек сидел в постели, кашлял и старался проглотить отвар, который предлагала ему кузина.
При появлении Слоана Саманта жестом указала на кувшин:
– Вам тоже полезно было бы выпить. Мама зря не скажет.
Он и не почувствовал, как сильно хотел пить. Наполнив стакан, Толботт поморщился от боли в плече. Прежде чем он сообразил, что происходит, Саманта уже сажала его в кресло.
– Вы снова повредили плечо. Снимите рубашку, я позову маму осмотреть вас.
Он сел, но на ее предложение только пожал плечами.
– Мне не нужна нянька. – Он повернулся к Джеку, отпил глоток, поморщился и отставил стакан в сторону.
Джек чуть испуганно наблюдал за мужчиной. Слоан осмотрел его зрачки, взял тонкую руку мальчика, затем пощупал пульс и прослушал дыхание. Джек выгибался, стараясь уклониться от всех этих действий, но вслух не протестовал.
Выпрямившись, Слоан отпил еще глоток.
– Жить будешь, – сказал он в заключение. – А теперь расскажи, что случилось.
Он чувствовал, что Саманта смотрит на него с удивлением, но объяснять ничего не стал. Надо было найти того, кто пытался его убить и в этой попытке едва не убил еще троих. В памяти Толботта тотчас всплыл вид Саманты, перелезавшей через подоконник и одетой только в легкую блузку и панталоны, но благодаря десятилетнему контролю над собой он тут же стер эту картину. Его необыкновенная способность концентрироваться была, бесспорно, сильной чертой характера.
Джек поперхнулся, пытаясь пить, и закашлялся еще больше. Саманта заслонила его от Слоана.
– Оставьте его, пожалуйста, в покое. Он никуда не убежит. Вам следует заняться своим плечом, а Джеку нужно отдохнуть. Зададите свои вопросы, когда вам обоим станет лучше.
Слоан не выносил, когда ему перечили. Он свирепо уставился на эту бледную немочь. Девушка смотрела ему прямо в глаза, забыв, во что одета. Одеяло распахнулось, открыв пленительный вид кружевных панталон и сорочки, соблазнительно подрагивающей под изящным муслиновым корсетом. Ряд корсетных застежек подчеркивал изгиб тела, и ему вдруг неодолимо захотелось расстегнуть и посмотреть, что там под ними.
Когда через секунду он пришел в себя, то только прохрипел, подталкивая ее к двери:
– Вы выиграли. Ступайте и отыщите себе какие-нибудь брюки – прежде чем мои люди поймут, что вы настоящая женщина.
Ее глаза расширились и превратились в синие озера. Затем она опустила глаза, вспыхнула и моментально выпорхнула из комнаты.
Самолюбие Слоана было удовлетворено, он снова сел у постели мальчика. Джек по-прежнему настороженно смотрел на него, но Слоан и думать о нем забыл. Ощущение тесноты в паху заслонило всякую боль. Он желал этой чертовой Саманте провалиться в преисподнюю – или затащить ее в постель и там… Любой из этих вариантов его устраивал. Скверно, очень скверно!
– Расскажи мне, что произошло, – попросил он сухо, чтобы подавить разыгравшееся воображение и забыть о дразнившей его женщине.
– Я почувствовал запах дыма… – Джек закашлялся и глотнул отвар.
Слоан устало откинулся в кресле, не сводя глаз с упрямого пациента.
– И?.. – нетерпеливо подтолкнул он. Джек зашевелился в нерешительности.
– Я пошел посмотреть, откуда дым. Думал, может, кого-нибудь надо спасать.
Слоан закатил глаза. Бедняга Нили! Эту чертову семейку надо было передушить по одному, чтобы больше не плодились. Со вздохом смирения Толботт опустил взгляд.
– И, конечно, тебе не пришлось вместо этого самому бежать и звать на помощь.
Челюсти Джека сжались, и он отвернулся.
– Мой отец бы этого не сделал.
Конечно, не сделал. Его отец был, вероятно, таким же психом, как и Эммануэль Нили. Но отец, должно быть, был для него кумиром, и Слоан почувствовал укор совести – и так мальчишке тяжело было справиться со своим позором. Он любил отца. И лучше отца для детей никого нет.
Голос Слоана стал мягче:
– Я понимаю. Все в порядке. Ты побежал наверх – посмотреть, не надо ли кого предостеречь. И что ты увидел?
Мальчик глубоко вздохнул и снова закашлялся. Слоан немедленно подскочил к нему, слегка приподнял и несколько раз нажал на ребра, чтобы облегчить ему дыхание. Мальчик еще слишком юн и мал, чтобы спасать кого-нибудь. Он и сам-то был беспомощным мешочком хрупких косточек и слезинок. Слоан бережно подержал его в руках, пока ребенок не задышал свободнее, и не стал утешать, когда тот вдруг уткнулся в него и заплакал.
В этот момент вошла Саманта. Она переоделась в мужскую рубашку и джинсы, которые лишь подчеркивали соблазнительную линию бедер и осиную талию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114