Конечно, беседа с заносчивым яппи не обойдется ей так дорого.– Аксель, дорогой! Я знаю, ты стараешься как можешь, но ведь очевидно, что Констанс несчастлива! У тебя на руках бизнес... – едва заметная пауза означала неодобрение, – и вся эта деятельность в городском совете... Мужчине не понять нужд и потребностей восьмилетней девочки. Ей необходим женский присмотр.Теща указала на диван рядом с собой, предлагая сесть, но Аксель предпочитал сохранять дистанцию. Сандра была приятной женщиной – во всяком случае, он не имел оснований утверждать обратное. Они почти потеряли друг друга из виду с тех пор, как она перебралась в Техас, к родне. То, что она проделала столь долгий путь ради этого разговора, внушало подозрения.– Последние два года вы не особенно интересовались Констанс. С чего вдруг такой ажиотаж?Акселю не хотелось рубить сплеча, но так можно скорее добраться до сути. Он все еще был по горло сыт долгими дебатами с Анджелой.– Я всегда интересовалась Констанс! – возразила Сандра (ее унизанные перстнями пальцы продолжали барабанить по дивану). – Просто до сих пор у меня была надежда, что девочка оправится от удара, но...Она так долго подыскивала подходящий оборот для очередной словесной атаки, что Аксель решил прийти на помощь:– Но моя холодная, равнодушная натура подавляет все живое вокруг?Он стоял, опираясь локтем о каминную полку, выбранную Анджелой по каталогу, когда они обставляли этот дворец. Как и всякая мысль о покойной жене, эта была насыщена болезненным чувством вины.– Анджела всегда так говорила, – добавил он с вызовом.– Она любила тебя, – примирительно заметила теща, – но ты был вечно занят.Проклятие! Словно двух последних лет и не бывало, его снова втягивали все в тот же нескончаемый, никуда не ведущий спор. Он начинался с приходом Акселя домой и заканчивался уже в темноте, в постели. И так вечер за вечером. Все последнее время их совместной жизни, до той минуты, когда ее машину занесло на мокром от дождя асфальте. Анджела была в лучшем случае рассержена, в худшем – разъярена. Он не понимал этого ни тогда, ни теперь. Она оставила по себе только чувство вины.– Послушайте, Сандра! Констанс потеряла одного из родителей. Будь я проклят, если позволю отнять у нее и другого! Ваши намерения, разумеется, благородны...– Вот что, Аксель, – перебила теща, угрожающе сдвигая брови, – если придется, я пойду на все. Констанс не только твоя дочь, но и моя единственная внучка. Другой уже не будет. Я хочу сделать ее счастливой, и это в моих силах. Здесь ей плохо, это видно с первого взгляда. Не понимаю, к чему весь этот спор.Аксель стиснул кулаки. Он был не из тех, кто позволяет эмоциям захлестнуть себя. Жена считала, что у него вообще их нет.– Не знаю, из какого источника вы черпаете информацию, но никто не вхож в этот дом настолько, чтобы досконально разбираться в ситуации. Я только что зачислил Констанс в группу внеклассного обучения – очень хорошую, где она быстро придет в себя. Учительница считает ее талантливой!Он не сказал, что учительница не от мира сего.– Если все так мило, почему у девочки несчастный вид? Не хочешь по-хорошему – встретимся в суде!Возможно, подумал Аксель, в словах Сандры есть доля истины. Возможно, Констанс нуждается в женском присмотре. Рядом с восьмилетней девочкой должен быть тот, кто может подстричь ей ногти, заплести косу и выслушать маленький секрет. Он решительно не подходит для всего этого. И даже будь она настоящим сорванцом, предпочитай лазать по деревьям и удить рыбу, все равно от него не было бы толку. В жизни он знал только свой бизнес да книги. В детстве попробовал вступить в бойскауты, но в первом же походе свалился в озеро и чуть не утонул, а рыбалку так и не освоил, считая очень сложным занятием.Как могла Анджела умереть и оставить его в такой затруднительной ситуации?– Дайте мне время все обдумать, – сказал Аксель, беспомощно потирая лоб. – В первую очередь я должен обсудить все с Констанс. Сколько времени вы пробудете у нас? Я могу договориться насчет обедов и ужинов.– Не затрудняйся, я остановилась у Элизабет Арнольд, – ответила Сандра, вставая. – Не хотела создавать тебе лишних проблем. А кто обычно готовит для вас с Констанс?Значит, у Элизабет Арнольд. У матери мэра. Последний кусочек мозаики встал на свое место. Акселю захотелось скрипнуть зубами, но он заставил себя улыбнуться.– Мы перекусываем в баре.И понял, что говорить этого не следовало. Ухоженное лицо тещи вытянулось по меньшей мере на дюйм. Двадцать лет назад открытие первого в городе бара вызвало настоящий скандал. До сих пор никто не называл его иначе как «злачное заведение», хотя бар давным-давно вырос в крупнейший ресторан округи. Скорее всего Сандра вообразила себе Констанс жующей орешки на высоком табурете у стойки.Аксель вдруг понял, что не может выносить присутствия тещи ни минуты. Не заботясь о том, чтобы сгладить впечатление от своего неосторожного замечания, он поспешил ее выпроводить.Аксель намеревался зайти к дочери и все объяснить, но, поднимаясь по лестнице, заметил, как в коридоре мелькнуло белое пятно ночной рубашки. Скрипнула, закрываясь, дверь.Констанс подслушивала. Ей ничего не нужно было объяснять.– Ну что? Разговор состоялся? – вполголоса осведомилась Селена, когда Майя вошла с улицы в компании трех новых учениц, щебетавших на разные голоса.– Еще нет, – тихо ответила та, помогая разложить ранцы по шкафчикам.Девочки наперегонки бросились в классную комнату, а она выпрямилась, держась за поясницу, и с минуту прислушивалась, как отступает ноющая боль.– Сегодня заходила в гости дама из социального отдела, проверить, как живется Мэтти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105