– Ах вот в чем дело! Ты испытываешь мое терпение. Хочешь проверить, сколько я способен выдержать, прежде чем сломаюсь.Длинные ресницы опустились и затрепетали. Это уж было чересчур. День выдался трудный и не слишком плодотворный, а теперь еще расписные стены! Он стерпел все и заслужил награду.Аксель погрузил руки в своенравную рыжую гриву и сжал пальцы, не давая Майе отвернуться. Одного этого было достаточно, чтобы вспыхнуть факелом, и лишь присутствие детей удержало от дальнейшего.– Учти, я не сломаюсь, – произнес он совсем тихо, для нее одной. – Можешь, если хочешь, разрисовать и потолок, можешь пускать с крыши воздушного змея – но знай, что очень скоро ты будешь спать в моей постели. Ради этого я готов сам ее разукрасить!И он сделал то, чего давно и отчаянно жаждал, – поцеловал Майю.
Декабрь 1945 года «Сегодня я получил от Хелен письмо, которое меня напугало. Без сомнения, она была пьяна, но до сих пор я не видел ее пьяной настолько, чтобы говорить подобные вещи. Я очень встревожен. Хелен нужно держаться подальше от спиртного и дурной компании. Женись я на ней, я не сумею дать ей не только того, к чему привыкло семейство Арнольдов, но и того, что она имеет сейчас. Старик обещал мне пост управляющего компанией, однако брак с Хелен поставит на нем крест. Больше того, я могу вообще не найти работы.Если мы уедем, она меня возненавидит – за то, что лишилась мишурного блеска, всей этой музыки, болтовни, выпивки. Если мы не уедем, я себя запрезираю». Глава 20 Что такое «стальной характер»? Это капкан. Когда Аксель подъехал, дом был погружен во тьму. Из-за ухода Кэтрин он чересчур задержался: пришлось исполнять ее обязанности самому, в спешке натаскивая на эту работу самую смышленую официантку. Помощник был необходим как воздух, причем желательно мужского пола, поскольку женщины уж слишком непредсказуемы.В жилой комнате горела тусклая лампа-ночник. Аксель решил, что ее забыли выключить, зашел исправить упущение и обнаружил на диване Майю. По обыкновению закутанная в покрывало, она лежала лицом к двери, и волосы темно-рыжей массой свешивались вниз, как роскошная бахрома. Он счел ее спящей, но, переступив порог, встретил бездонный, загадочный взгляд больших глаз – глаз, что сразу пленили его своим поразительным сходством с морской глубью. Как и там, в них были тайны, которые хотелось разгадать.– Не спится? – спросил он осторожно (с Майей нельзя было ожидать, что все разъяснится быстро и просто).Она отложила книгу с розой на бумажной обложке и отерла глаза. Слезы над романом. При мысли о том, что это один из любимых романов Анджелы, Акселя передернуло.– Ради секса совсем не обязательно жениться, – провозгласила Майя.От неожиданности Аксель выпустил кейс и сел на диван рядом с ней.– Почему бы просто не бить меня между глаз еще на пороге?Майя всхлипнула. Он поспешно достал платок.– Я пацифистка, – заявила она, сморкаясь. – Я не признаю насилия.Аксель беззвучно засмеялся, поражаясь тому, что способен на это после столь трудного дня. Хотелось разразиться громовым хохотом и кататься по полу, держась за бока, но это могло перепугать Майю и разбудить детей. Иными словами, могло породить хаос, поэтому Аксель отважился только на сдавленный смешок.– Что смешного? – возмутилась Майя.– Ты глубоко заблуждаешься. Пацифисты и есть самые агрессивные создания.Он откинул голову на спинку дивана и расслабился, все еще улыбаясь. Было приятно сидеть вот так, в полутьме, и слышать рядом живой человеческий голос – куда приятнее, чем тонуть в ватной тишине огромного пустого дома. Постепенно сквозь приятную расслабленность пробилось любопытство.– Кстати, что ты имела в виду? Что готова лечь со мной в постель без брака?Майя испепелила его взглядом и спрятала платок куда-то в недра покрывала. На ней была ночная рубашка, подарок Селены. Аксель подумал, что Майе нужен халат. Зеленый, чтобы оттенить цвет волос, совсем короткий и сексуальный.– Он еще спрашивает! – буркнула она. – Он, который нарасхват!Если раньше гормоны играли, то теперь просто взбесились. Вся кровь отлила от головы, и это позволило окинуть прошлое относительно холодным взглядом. Два года одиноких ночей, соединенных цепочкой редких встреч: виноватые шаги по темному коридору, разговор шепотом, неловко сбрасываемая одежда. Теперь казалось странным, что ради такого стоило беспокоиться.Аксель засмеялся над нелепой ревностью Майи коротким лающим смехом.– Нарасхват? А я и не заметил.– Это твоя главная проблема – ты ничего не замечаешь. – Майя как будто взяла себя в руки. – Ты не истолковываешь знаков, и потому, когда женщина падает к твоим ногам, переступаешь через нее и идешь дальше.На этот раз Аксель засмеялся иначе, легко. В покрывале, с сердитым лицом, Майя напоминала разгневанную цыганку с золотыми сполохами в волосах от зажженной лампы. Он остановил взгляд на изящных, ничем не украшенных пальцах и подумал: кольца. Нужно купить ей кольца. Как зачарованно она смотрит. Надо и себе купить халат покороче.Однако момент для эротических фантазий был не совсем подходящий. Майя как будто чего-то ждала.– Я не хочу истолковывать знаки, – сказал Аксель, тщательно подбирая слова. – Можно ошибиться, а мне нужно знать наверняка.Она склонила голову к плечу, как птичка, все еще изучая его. Потом улыбнулась:– Ты женишься, потому что у меня есть рот?– Поэтому тоже.Майя расхохоталась с необидной насмешкой, словно лишь теперь поняла ход его мыслей. Потянулась, чмокнула Акселя в щеку. Лизнула в мочку уха. Ему показалось, что он слышит треск брюк, разрываемых встающим в паху мощным флагштоком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105