Она предала его в тот миг, когда Филипп больше всего нуждался в ней.
— Мы покинем этот замок до того, как леди Равенна узнает, что ей нужны заложники. Как сообщить Гандальфу о том, что я здесь? Шовен все еще в замке? Нам надо укрыться в безопасном месте, пока не появятся Филипп или королевские посланники. Если повезет, они подоспеют раньше, чем в Данстоне узнают о решении короля, да только нам нельзя полагаться на удачу.
Тильда согласилась с тем, что Эльвина говорит дело.
— Гандальф в деревне, мы решили, что лучше, когда свои люди находятся не только в замке, но и вне его, в ближайших окрестностях. Шовен сам по себе: то придет, то снова уйдет. Недалеко отсюда строится монастырь, что весьма не нравится леди Равенне.
Эльвина усмехнулась. Да уж, самое место воздвигнуть храм Господа там, где леди Равенна совершает свои языческие обряды. Эльвине вспомнилась та черная ночь, которая превратила ее любимого в скота. Эти стены дышали злом, и с тех пор, как Филипп стал господином этого замка, темные силы только сгустились. Эльвина ощущала силы тьмы повсюду. Не зря ей, Эльвине, приписывали необыкновенные качества, она действительно обладала даром предчувствовать беду, и сейчас беда носилась в воздухе. Надо бежать отсюда чем скорее, тем лучше.
— Нам нельзя дожидаться прибытия Шовена сложа руки. Надо, чтобы Гандальф ждал нас с оседланными лошадьми у ворот замка уже сегодня вечером. А где Марта?
— С тех пор как уехал Сэр Раймонд, ее нигде не видно. Эльвина, не надейся, что Гандальф все устроит к вечеру сегодняшнего дня. Нам еще повезет, если известие от нас доберется до него к концу дня. Все кони Филиппа здесь, в пределах замковых стен. Гандальфу придется или выкрасть коней, или раздобыть их иным способом. На все это требуется время.
Эльвина нахмурилась. Весть о том, что случилось во дворце, рано или поздно достигнет Данстона, и это произойдет тем скорее, чем ближе к месту основных событий окажется Марта. Раз ее нет в замке, не исключено, что сейчас она возле королевского дворца. Медлить опасно, но, с другой стороны, чем дольше они протянут здесь, в Данстоне, тем больше вероятность того, что Филипп или люди короля придут на помощь. Эльвина не знала, сколько времени понадобится на то, чтобы устроить осаду замка или собрать армию, но опасалась, что без борьбы леди Равенна замок не отдаст. Итак, выбора у них не было.
— Боюсь, завтра вечером будет уже поздно, но без лошадей мы бессильны. И еще я опасаюсь за жизнь Филиппа, если он убил Раймонда, или за жизнь людей, которых пошлет сюда король, если победил Раймонд. Леди Равенна прикончит их, если обнаружит измену.
Тильда печально согласилась. Видя, что Чарльз в надежных руках, она вышла, желая найти того, кто мог бы передать сообщение Гандальфу.
С каждым часом тучи сгущались. Все в замке ощущали тревогу. При малейшем шуме снаружи люди вздрагивали. Тревога сочилась сквозь стены, сквозь узкие бойницы башен, оседала на холодном камне, туманом стояла в воздухе. Беда нависла над Данстоном, и это становилось очевидно всем.
Эльвина молилась о том, чтобы Филипп отправился в путь сразу после турнира. Если бы он приехал вскоре после нее, многое разрешилось бы само собой. Для всех так было бы безопаснее. Но шли часы, а его все не было, и Эльвина почти приучила себя к мысли, что он может не появиться совсем. Возможно, Филипп победил в поединке, но получил серьезную рану. Хотелось бы, чтобы причина задержки была именно в этом. Эльвина постаралась бы смириться с тем, что станет женой другого, если бы где-то на этой земле жил Филипп. Но если Филипп погибнет, то лучше смерть. Может, поэтому она и отправилась сюда, в эту обитель смерти.
Вернувшись, Тильда сказала, что Гандальф получил сообщение и будет готов к встрече завтра.
Ну что ж, довольно переживать. Не стоит омрачать первый день проведенный с сыном, печальными мыслями. Эльвина играла с малышом, стараясь чаще брать его на руки. Чарльз оказался шалуном и не давал ей скучать ни минуты.
Но когда мальчик засыпал, Эльвина впадала в глубокую и тревожную задумчивость. Если даже ей повезет и она уцелеет здесь, в Данстоне, будущее ее совершенно безнадежно. Без Филиппа останутся только дети: тот, кого она держала на руках, и тот, кого носила в себе, принесут ей радость, но радость эта будет лишь тенью настоящего счастья.
Тильда принесла ужин, не узнав ничего нового: Марта так и не появилась, и никто иной не был замечен на подходах к замку, но отчего-то у Эльвины возникло чувство, что осада уже началась. Только на этот раз на положении осажденных были они.
Решили спать по очереди. Эльвина уговорила Тильду лечь первой, зная, что все равно не уснет. Эльвина бодрствовала, прислушиваясь, не донесется ли стук копыт, извещающий о прибытии Филиппа. Что-то мешало ей поверить в его смерть. Отчего же тогда он все не едет? Времени, чтобы покрыть расстояние от Лондона до Данстона, прошло предостаточно, да и конь у Филиппа отличный.
Решив не будить Тильду, Эльвина задремала на рассвете. Она понимала, что скоро Тильда проснется сама. Эльвина уснула так крепко, что не услышала, как в глухой предрассветный час в замке появилась Марта.
Глава 24
Эльвина проснулась, услышав голос. Мужской голос. Она вскочила, обнадеженная, но узнала деревенский выговор одного из людей Филиппа.
Эльвина торопливо накинула сетку. Тильда не позволяла ей подходить к двери, не скрывшись под покрывалом. Тильда обменялась несколькими короткими фразами со стражником и, прикрыв дверь, обернулась к своей подопечной. Она выглядела встревоженной.
— Что такое, Тильда? Мне показалось или вы говорили о том, что Марта вернулась?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100