Увы, Филипп не был сам себе хозяином: снять осаду и начать штурм можно было лишь по приказу короля, а команды штурмовать все не приходило. Прошли сорок пять дней, которые по закону вассалы должны были служить у Филиппа, и он отпустил их по домам. Лучшим воинам Филипп заплатил, чтобы они остались подольше, а воины, находившиеся на службе у самого короля, оставались в лагере, потому что так приказал им Генрих. Ров осушили, подкоп был почти завершен, а они все медлили. Эльвина обвела взглядом лагерь, вот уже месяц дававший ей приют, и улыбнулась, как в старое время.
Она устроилась в тени шатра, расправив складки нового платья из роскошного розового шелка. Эльвина, Тильда и Элис вместе сшили его из отреза, подаренного ей Филиппом, и этот сюрприз был лишь одним из многих. Последние недели Филипп не уставал баловать ее. Эльвина встряхнула и расправила новые шелковые простыни, измятые после очередной бурной ночи.
Филиппу нравилось видеть на ней красивые вещи. Эльвина улыбнулась, вспомнив тот вечер, когда он принес ей голубой наряд, в котором она танцевала для него в ту злополучную ночь.
Эльвина прислонилась к столбу, вспоминая тот вечер и ту ночь. Гаремный наряд и золотое кольцо — вот все, что Филиппу удалось найти, да и эти вещи оказались хорошо спрятаны. Кольцо он вернул Тильде, поскольку оно было золотым, а шелковый наряд оставил себе на память об их встрече, желая доказать себе, что Эльвина ему не привиделась. С тех пор Эльвина многократно доказывала ему свою страсть, но иногда ловила в его взгляде сомнение. Филипп будто боялся, что она ускользнет от него. Или, что еще хуже, воткнет ему в спину кинжал, когда он будет меньше всего ждать этого. От этой мысли Эльвине стало больно и горько, и она вышла из шатра, чтобы развеять печаль.
Постепенно Филипп разрешил ей передвигаться в пределах лагеря и требовал лишь, чтобы она гуляла только с охраной. Теперь, когда все в лагере знали, что смерть грозит всякому, кто причинит Эльвине вред, такие меры предосторожности казались ей излишними. Оглядевшись и никого не увидев, она отправилась на прогулку одна.
Эльвина ежедневно виделась с Тильдой, часто — с Элис, но Гандальфа почти не встречала. Он работал наравне с остальными воинами, прокладывая туннель под стенами и готовя оружие. Напрасная трата сил, он и сам это понимал. Однако Гандальф сам выбрал свою участь и мог пенять лишь на себя. Не ради ли того, чтобы быть рядом с Эльвиной? Когда она видела Гандальфа, он не приближался к ней, а лишь издали смотрел, пока девушка не скроется из виду.
Жаль парня. Да и себя жаль. Судьба ее еще менее определенна, чем судьба этого крестьянина.
Но она не позволит грустным мыслям омрачать себе жизнь. Никто не знает, где и как настигнет человека смерть. Надо жить настоящим.
Филипп подарил Эльвине большой отрез полотна, велев ей сшить себе рубашку, но у нее были иные планы. Тильда и Элис нуждались в новом белье больше, чем она, да и Филиппу не помешало бы сшить обнову. Так что лучше бы приниматься за работу, а не копаться в своих невеселых мыслях. Втроем коротать время за шитьем веселее.
Ранним утром в той части лагеря, где располагались женщины, было пустынно. Эльвина не оглядывалась по сторонам. Главное — не испачкать новые башмаки в нечистотах, стекавших вниз к канаве, прорытой вдоль шатров. День обещал быть теплым, но на горизонте собирались грозовые тучи. Стоило бы добраться до Тильды, пока не начнется дождь.
Вдруг какой-то воин вышел из шатра и встал посреди дороги. Эльвина не сразу узнала в этом обнаженном по пояс человеке Раймонда. Она попыталась проскочить мимо, но тщетно. Раймонд перехватил ее и привлек к себе. От него несло перегаром.
— Удача сегодня на моей стороне. Неужто твой благородный господин наконец устал от тебя и отослал к остальным шлюхам? А может, ты сама отправилась на поиски более щедрого любовника?
Эльвина старалась вырваться, но не могла одолеть Райюнда.
— Филипп прикажет отрубить тебе голову за твои слова! Отпусти меня немедленно!
Для мощных ног Раймонда ее удары были все равно го комариные укусы для медведя. Без особого труда он отволок Эльвину к шатру и втолкнул внутрь.
— Вот так. Пусть она расскажет тебе о том, что спорить со мной бесполезно. Эй, вставай, шлюха! Я привел кое-кого получше на твое место.
Раймонд толкнул Эльвину в спину, чтобы она получше рассмотрела то несчастное создание, которое осмелилось противиться Раймонду. Женщина лежала, скорчившись, на вонючей подстилке, ее темные спутанные волосы покрывали синие от побоев плечи. Рубаха была разорвана до пояса, а лицо так окровавлено, что Эль-вина не сразу признала в ней Элис.
— Господи! — воскликнула Эльвина, бросившись к девушке.
— Беги отсюда! — хрипло прошептала Элис, с трудом взмахнув рукой. — Беги…
В глазах несчастной стоял ужас. Эльвина догадывалась о том, какой опасности подвергает себя, но вместо того, чтобы, воспользовавшись секундной свободой, броситься наутек, она накинулась на Раймонда:
— Ах ты, негодяй! Ах ты, мерзкий дьявол!
Очевидно, из опасения, что девчонка призывает нечистого к себе в помощь, Раймонд зажал ей рот ладонью и, прижав к себе, чтобы она не могла убежать, прошипел:
— Замолчи, и через минуту все будет кончено. Сколько ты хочешь? Еще одно такое платье? Ожерелье для твоей красивой шейки? Что дать тебе, чтобы ты раздвинула ноги?
Борьба только разжигала похоть Раймонда. Он запустил жадную ручищу в вырез платья, но Эльвина была слишком разозлена, чтобы испытывать страх. Она пожалела лишь о том, что не взяла с собой кинжал. За грех воткнуть лезвие между мясистых лопаток этого негодяя она с радостью готова была распрощаться с бессмертием души.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100