Неужели ты думаешь, что я позволила бы привезти твою сестренку в логово чудовища, пожирающего маленьких девочек? Пиппин понурил голову:
– Она называет меня противным мальчишкой. Что я ей сделал? Я к тому же вдвое старше, чем она!
– Поэтому ты должен защищать Александру и не рассказывать ей страшных историй. Большие мальчики в ответе за тех, кто меньше и слабее их. А теперь помиритесь, и вежливо попрощайтесь друг с другом. Мы расстаемся с тобой на несколько месяцев.
На мгновение Пенелопе показалось, что мальчик сейчас расплачется, но он сдержал слезы и протянул Александре свою грязную пятерню. Девочка в ответ показала ему язык.
Пенелопа вздохнула и взяла дочь за руку.
– Запомни, Алекс, лучше дружить, чем враждовать, – недовольным тоном сказала она. – А теперь попрощайтесь. Нам надо идти.
Радуясь тому, что последнее слово осталось за ней, Александра без сожаления распрощалась с сиротой. Она ехидно сказала ему «до свидания» и, помахав ручкой, вприпрыжку побежала по тропинке рядом с Пенелопой. В последние дни в их доме происходили интересные события. Например, в детской появилась крохотная девочка, но ничто не могло сравниться с предстоящим «
шествием» в деревню. Для Александры это было настоящим приключением, и она ничуть не жалела, что уезжала.
Наблюдая за падчерицей, Пенелопа завидовала ее радостному безмятежному настроению. Грэм почти не показывался из кабинета в эти последние дни, которые Пенелопа провела в суете и заботах. Она следила за тем, как прислуга упаковывает сундуки и сворачивает ковры, и, услышав плач Голди, спешила в детскую. Александра, конечно, ревновала ее, но связанные с этим трудности не шли ни в какое сравнение с тем, что Пенелопе пришлось пережить, ухаживая за малюткой. Привыкшая к джину девочка, которой перестали давать алкоголь, первое время день и ночь пронзительно кричала и своим плачем сводила с ума всех домочадцев, но постепенно Пенелопе удалось справиться с этим.
Пенелопе очень хотелось еще раз перед отъездом повидать Чедуэлла. Вспоминая, как пылко он смотрел на нее в ту памятную ночь, когда они спасали Нелл, и каким жалким и подавленным выглядел на следующее утро, она испытывала чувство вины перед ним. Может быть, у повес тоже есть совесть, поэтому Чедуэлл еще не совсем погряз в пороках и его можно спасти. Но теперь у Пенелопы не было возможности это выяснить.
Грэм нетерпеливо ждал жену и дочь, стоя у изящного ландо, на дверце которого был изображен герб Тревельянов. Впряженные в коляску породистые лошади, настроенные столь же нетерпеливо, как и хозяин, фыркали и били копытами. Увидев жену, виконт, опережая лакеев, открыл дверцу экипажа. Лорд Тревельян был хорошо воспитан и обладал изысканными манерами. Узкий темно-коричневый костюм для верховой езды безукоризненно сидел на нем. Белоснежный воротник накрахмаленной рубашки и безупречный шейный платок подчеркивали смуглость лица, но суровая внешность Грэма и мощная фигура больше не соответствовали духу времени. Теперь в моде были бледные томные скучающие денди, а виконт, скорее, принадлежал к эпохе сэра Фрэнсиса Дрейка или Уолтера Рейли. Пенелопа, конечно, не ожидала, что муж сейчас скинет плащ и бросит его ей под ноги.
Не успели они выехать за пределы города, как разразилась гроза. Скакавший рядом с коляской Грэм слышал испуганные крики Александры. Девочку пугали вспышки молнии прямо над головой. Тревельян приказал кучеру поставить коляску рядом со стоявшим у дороги амбаром. Когда экипаж остановился, он пересел в ландо, заняв место напротив Пенелопы.
Александра немедленно взобралась ему на колени. Спрятав лицо на груди отца, она почувствовала себя в полной безопасности. Пенелопа тем временем укачивала Голди, которая лежала у нее на руках с широко открытыми глазами. Встретившись с мужем взглядом, Пенелопа вдруг поняла, почему вышла замуж за этого человека. Нежность и любовь, с которыми Грэм смотрел, на нее, сразу же растопили лед ее сдержанности и отчужденности, и Пенелопа ласково улыбнулась ему.
То, что виконтесса смогла расположить Александру к отцу, было лишь небольшой частицей долга, который она хотела вернуть ему. Пылкий взгляд Грэма тревожил ее, и Пенелопа отвела глаза от его лица. Неужели у нее столь извращенная фантазия, что, смотря на мужа, она вспоминает те ласки, которыми ее осыпал Чедуэлл?
У Грэма стало грустно на душе, когда Пенелопа вдруг отвернулась от него. Он продолжал вопреки доводам разума верить в чудо и ждать, что красавица полюбит его в облике чудовища. Он так хотел этого, что старался в каждом взгляде и жесте Пенелопы увидеть проявление чувства. Несколько минут они мирно сидели в коляске, ощущая себя одной семьей, семьей, о которой он мечтал, Но вот Пенелопа отвернулась, и виконт понял, что снова поддался самообману.
Он прогнал праздные надежды на несбыточное счастье и, тяжело вздохнув, напомнил себе о цели поездки в деревню. Грэм ждал, что вскоре Пенелопа всем существом возненавидит его, догадавшись, что за безобразной внешностью мужа скрывались вовсе не доброта и великодушие, а неумолимая жестокость и свирепость. Нет, Пенелопа никогда не простит его. Внезапно раздался оглушительный удар грома, как будто свидетельствовавший о гневе Господнем. Грэм крепко прижал к груди Александру и откинулся на спинку сиденья, запрокинув голову.
Летняя гроза пронеслась так же неожиданно как и началась, и экипажи вскоре вновь двинулись в путь. Они громыхали по хорошо знакомым Тревельяну дорогам графства Суррей. Жители деревни, рядом с которой находилось родовое имение виконта, высыпали на улицу, чтобы взглянуть на ландо, в котором сидели хозяева поместья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127