Сможет ли она пожертвовать своим одиночеством и независимостью ради этого дерзкого лодочника, который обещал только наслаждение в своей постели и не говорил ни слова о любви? Для той, кто вырос в лишенной удовольствий атмосфере практичности, даже думать об этом было непривычно. Но для одинокой женщины с загнанным вглубь страхом Трэвис был единственной опорой, а также шансом стать счастливой. Ей нужно только переступить через свою гордость, чтобы получать удовольствие от жизни.
Если бы он обращался с ней не так мягко, игнорировал ее желания или навязывал какие-то решения, она без колебаний отвергла бы его. Отвергнуть — это значит навсегда исключить его из своей жизни, а она не могла сделать этого. Из-за отца она не может оставаться с Трэвисом просто в дружеских отношениях.
Алисия не могла лежать спокойно. Свежие весенние запахи витали в воздухе, и она снова подошла к двери посмотреть на реку. Трэвис искусно вел хрупкое суденышко по грязной из-за половодья реке. Под его руководством это трудное маневрирование выглядело не более опасным, чем гребля на каноэ в спокойных водах озера. Можно ли любить такого человека? Человека, которому никто не нужен, который сливается с природой, обходится без придуманных обществом цивилизованных ловушек? Трэвис обернулся, увидел стоящую в дверях Алисию и подмигнул ей. В этот момент она поняла, что ей все равно. Ее сердце встрепенулось, на губах появилась ослепительная улыбка. Проскочивший в облаках электрический разряд, казалось, возник из-за всплеска сил их взаимного притяжения. Магнетизм их воздействия друг на друга был столь очевиден, что не требовал ни логического, ни разумного объяснения. У природы свои законы.
Под раскаты грома лодка уткнулась в наскоро сколоченный причал у покрытого зарослями ежевики и сассафраса берега. В глинистом склоне были вырублены узкие мощенные камнями ступеньки. Пока команда занималась швартовкой; Трэвис, подхватив Алисию на руки, быстро вынес ее по этим ступенькам на высокий берег.
Вдали, насколько позволял видеть взгляд, простирались небольшие холмы пастбищных земель. По рядам растущих ив и сикоморов можно было определить русла речушек. Справа роща широколиственных и разлапистых вечнозеленых деревьев, скрывала большую часть доминировавшего надо всей этой красотой холма и дома. Трэвис нес Алисию именно туда.
— Трэвис, ради Бога, опусти меня на землю, — нервно прошептала Алисия. По рассказам Трэвиса она знала, что в поле должны быть работники и, кроме основного здания, там есть и другие постройки. Появиться перед этими людьми в объятиях Трэвиса было неприлично.
Он с усмешкой проигнорировал ее просьбу. Хотя Алисия была на голову выше многих женщин, она была тонкой, как ива, и легкой как перышко. С тех пор как он впервые увидел ее, ему всегда хотелось сделать это, а больше такая возможность могла и не представиться.
Весенние дожди размыли поле и подъездную дорогу к дому, но Трэвис, казалось, не замечал ничего. Поднимавшиеся гуськом от реки мужчины весело ухмылялись, глядя на них, но держались сзади на почтительном расстоянии. Многие из них, подобно Трэвису, после памятного путешествия из Цинциннати решили осесть в Сент-Луисе. Нанятые дополнительно члены экипажа были уже оповещены о странном романе их капитана, который продолжался всю осень и зиму. Похоже, что сейчас, с приходом весны, капитан добился своего.
Когда они скрылись под сенью деревьев, Алисия оставила попытки освободиться и повернулась посмотреть на здание, которое вскоре могло стать ее домом. Как и предупреждал Трэвис, оно было немного больше, чем обычный фермерский дом, вместе с тем это было самое элегантное фермерское здание из всех, какие ей доводилось видеть. Кирпичи, по-видимому, были изготовлены из добытой в ближайшем карьере глины. Они были темно-розового цвета и почти целиком скрыты под переплетающимися лианами какого-то вьющегося растения. Лишенные в это время листьев, лианы не мешали видеть сводчатые окна и темно-зеленые ставни.
Бывший владелец оставил дом недостроенным после смерти жены и детей от оспы несколько лет назад. Алисия сразу отметила работу Трэвиса: резьбу на колоннах портика и расправивших крылья массивных орлов на входных воротах в усадьбу. Казалось, птицы охраняют обитателей дома. Они сразу ей понравились.
— О, Трэвис, пусти меня, я хочу дотронуться до них. Они даже лучше тех, что пропали во время пожара.
С довольной усмешкой Трэвис задержался у ворот, предоставив Алисии возможность потрогать деревянные изображения, но наотрез отказался опустить ее на землю до того, как она переступит порог его дома.
Когда Трэвис поднимался по ступенькам парадного крыльца, Алисия обратила внимание, что колонны перед входом увенчаны резьбой изображавшей цветы. Ни один дом в Сент-Луисе не имел таких украшений, и она знала, что Трэвис сделал это ради нее. Ее глаза заблестели от удовольствия.
Трэвис остановился в дверях, глядя на Алисию, которая обводила взглядом просторную прихожую. Ее внимание привлекли не только высокие потолки и полированные дубовые полы. Широкая парадная лестница вызвала у нее изумление.
— Трэвис, как ты мог назвать это фермерским домом? Это чудесно!
Трэвис бережно поставил Алисию на ноги. Вглядываясь в ее лицо, он опасался заметить на нем признаки разочарования. Однако то, что он увидел, заставило его сердце забиться чаще. Он нежно провел рукой по ее распущенным густым локонам.
— Откуда ты предпочтешь начать осмотр — сверху или снизу? — хрипло пробормотал он, вглядываясь в ее покрасневшие щеки. Трэвис с удовольствием отметил ее учащенное дыхание, блестевшие от возбуждения синие глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149