Но вечером на улицу не выходите. Вы явно не их любимчик.
Вечером, глядя из окна на толпу с факелами, которая шла громить таможню, Алекс вспомнил ее слова. На следующее утро возле таверны рассказывали о проследовавшем мимо Собрания штата факельном шествии, которое несло по улицам чучело Оливера, положенное в гроб, о попытке взять штурмом дом Оливера, о том, что военному коменданту, который хотел разогнать толпу, пробили голову камнем. Ходили слухи, что губернатор покинул город и укрылся в форте на острове. Позже Алексу довелось увидеть, как Оливер публично отрекся от своей должности.
Отупев от обилия впечатлений, Алекс решительно направился в порт к Эвелин, в отношениях с которой он окончательно запутался. Думая о густых шелковистых волосах, куда так приятно погружать пальцы, о стройных бедрах, притягивавших к себе, когда он обнимал ее, о восхитительном вкусе поцелуев, он мог простить ей все. Но тут же вспоминался и нестерпимый сарказм, острый ум, а теперь еще и эта точность предсказаний. Да она просто ничего не рассказывала ему!
Войдя в дом, он встретился с удивленным взглядом Эвелин. Она достаточно хорошо его знала, чтобы не заметить опасный огонек в темных глазах. Вытерев испачканные чернилами пальцы о передник, она подошла к прилавку. Она заметила, с каким недоумением он смотрит на простое коричневое платье, на чересчур длинную ленту, которой она подвязала волосы. Подняв руку, она проверила, на месте ли лента, но спросила спокойно, не отводя взгляда:
— Чем обязана такой честью, мистер Хэмптон?
— Меня зовут Алекс, и я полагаю, что имею право пригласить свою невесту на завтрак. Прервитесь на часок. Время подкрепиться.
— У меня в столе есть яблоко и немного сыра, мистер Хэмптон. И слишком много работы, чтобы тратить время на завтраки, даже с женихом.
Она тревожно оглянулась, заметив грозный блеск в глазах Алекса. Он решительно шагнул к прилавку. В складе никого, кроме них, не было — Джейкоб и Бенджамен ушли завтракать.
— Я хотел проявить галантность, вывести вас на люди. Но если вы хотите остаться наедине со мной, тем лучше. На мешках с мукой можно неплохо отдохнуть, вы не согласны?
И прежде чем Эвелин успела ускользнуть, он обхватил ее за талию и, притянув к себе, поднял на руки. Целуя девушку в подбородок и в шею, он прижимал Эвелин все крепче. Отталкиваясь от него руками, отворачивая лицо, она пыталась справиться с жаркой волной, которая поднималась в ней. Ей было приятно, как он дышал ей в ухо, нравился его запах — терпкий аромат кожи и едва уловимый запах вина. Сюртук его был из грубого полотна, но стоило пальцам скользнуть чуть ниже, и начинался прохладный, как вода, гладкий атлас жилета. А под всем этим, сотрясая грудную клетку, бешено колотилось сердце. И как бы Алекс ни старался выглядеть грубым, бессердечным, этот стук красноречивее всего остального доказывал обратное.
— Алекс, не надо, — прошептала она. — Вы… не имеете права…
Он отпустил ее и посмотрел в зардевшееся лицо.
— Вы так глядите, будто предоставляете мне это право. Но все же кто-то из нас обязан не терять рассудка. Снимайте передник, я помогу запереть склад.
Ругая себя за малодушие и сожалея о том, что он так быстро отказался от своих намерений, Эвелин сняла передник. Может быть, он пришел вовсе не за этим, а чтобы рассказать, как идет расследование, что он все уладил и теперь возвращается домой. При мысли об этом она должна была почувствовать облегчение. Но она его не чувствовала.
В таверне им положили завтрак в корзинку, и они разложили ее содержимое на каменной скамье, среди пустынного церковного дворика. Мимо мог пройти кто угодно, но в этот час вокруг не было не души, и они чувствовали себя достаточно уединенно.
— Так о чем вы хотели мне рассказать? Вы нашли преступников?
Эвелин разложила на коленях салфетку и отломила кусок от громадного сэндвича с сыром и помидорами, который Алекс протянул ей.
— Я еще не выяснил имен владельцев компаний. Видимо, они зарегистрированы где-то в других местах или вообще нигде. Я послал людей в Нью-Йорк и Филадельфию. Но им понадобится неделя или две. Суд не убедишь одним клочком бумаги. Нам нужны свидетели. Но разве я не могу видеть вас просто так, без всякой причины?
Эвелин, прихлебывая тепловатый эль, посмотрела на него с сомнением.
— Не думаю. Разве что совсем нечего будет делать и никого не окажется под рукой, чтобы соблазнить. Но все же не могу поверить, что вам часто приходит на ум соблазнять кого-то средь бела дня, поэтому всегда кажется, что у вас что-то на уме.
— Неужели? — Он приподнял одну бровь, посмотрел на нее испытующе. Эти полные губы могли быть страстными, и Алекс много бы дал, чтобы увидеть откровенный призыв в фиалковых глазах. Но ее скептический взгляд, на который он постоянно натыкался, говорил, что перед ним отнюдь не глупая кукла, с которой можно поиграть и бросить. — Я вообще-то могу и днем. И если вы только намекнете, то обещаю, что с моей стороны…
Эвелин впилась зубами в сэндвич, не снисходя до ответа. Он слишком многого хотел. И она не собиралась облегчать ему задачу.
Алекс пожал плечами.
— Это не самый худший способ провести время. Но если вам неинтересно, можем заняться чем-нибудь другим. Например, обсудить, почему толпа не разнесла вчера дом Оливера? Почему они его даже камнями не забросали?
— Любому, у кого есть капля здравого смысла, все ясно. Но почему это вас так интересует?
Озадаченная выбором темы, Эвелин медленно жевала и посматривала на него искоса.
— Никакие уважающие себя погромщики не будут подобным образом дефилировать мимо здания парламента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132