Толстуха подозрительно уставилась на Рори заплывшими жиром глазками. Пробормотав себе под нос что-то смутно напоминающее «Куда катится этот мир?», она извлекла из складок просторной одежды кусок сыра и принялась жевать.
Элисон сидела на краешке сидения, нервно сплетая и расплетая пальцы, стараясь не смотреть на сидящего рядом мужчину.
– Что с ней будет? – прошептала она почти про себя.
Рори улыбнулся при звуках ее мелодичного голоса. Он чувствовал себя все более заинтригованным и начал склоняться к мысли, что путешествие стоит тех жертв, которые ему пришлось принести.
– А вот это, полагаю, вы знаете лучше, чем я.
Элисон нервно подпрыгнула, услышав мягкий баритон, раздавшийся у самого ее уха. Она бросила тревожный взгляд на женщину, сидевшую напротив них, но та, расправившись с сыром, откинулась назад и снова захрапела. Элисон виновато посмотрела на пустующее место напротив. Старая дева, но всей видимости, путешествовала одна.
– Но я не знаю! – То, что он догадался, что разбойникам нужна именно она, не слишком удивило Элисон. Она давно усвоила, что другие люди знают то, чего не знает она, а она знает такие вещи, которые заставляют окружающих бросать на нее удивленные взгляды. Так устроен мир. – Он будет в ярости, но не думаю, что он причинит зло постороннему человеку.
Рори скрестил руки на груди и попытался немного приблизиться к разгадке головоломки.
– Кто будет в ярости?
Элисон вздохнула и поглубже уселась на сиденье. Несясь на полной скорости, чтобы наверстать потерянное время, карета тряслась и дергалась, и она заговорила с той же сбивчивой поспешностью:
– Мой… кузен. Он хотел… чтобы мы… поженились… – Последнее слово прозвучало с некоторой долей сомнения.
Рори задумался, пытаясь докопаться до сути, но нетерпеливое урчание в животе вытеснило из его головы все остальные мысли.
– У вас не найдется в корзинке какой-нибудь еды? Похоже, мы не успеем добраться до гостиницы до ужина.
Пораженная подобной бесцеремонностью, Элисон наконец взглянула на незнакомца, спасшего ее. Хотя и не слишком галантным способом. В сумраке его черты были почти неразличимы, но она восполнила пробелы наблюдениями, которые сделала еще днем. Он был выше ее, но не настолько, как Алан или ее кузен. Правда, от этого его фигура не выглядела менее внушительной. Возможно, благодаря крепкой мускулатуре и уверенному виду, что как-то не вязалось с его невзрачной одеждой. Вспомнив мускулистую руку, которая удерживала ее во время нападения разбойников, Элисон неловко поерзала на сиденье. Возможно, он не такой огромный, как Гренвилл, но определенно такой же сильный и не такой мягкий. Его рука, во всяком случае, показалась ей сделанной из железа.
С лицом дело обстояло сложнее. Заросшее недельной щетиной, оно скрывалось в тени низко надвинутой на лоб шляпы, из-под которой свисала на воротник косичка волос неопределенного цвета. Возможно, ей следовало опасаться этого мужчину, но Элисон с самого начала ощущала его доброжелательность и, несмотря на проявленную им фамильярность, доверяла своим инстинктам.
Убедившись, что ее первое впечатление оказалось правильным, она потянулась за корзинкой.
– Вы актер? – Переход от простонародной речи, которую он употребил в разговоре с разбойниками, к культурному языку с легким шотландским акцентом не прошел для нее незамеченным.
– Весь мир театр, а люди в нем актеры… – насмешливо процитировал Рори. – Мне представляется, миледи, что вы тоже не та, за кого себя выдаете.
Он намеренно воспользовался этим почтительным обращением, наблюдая за девушкой, шарившей в корзинке с припасами. Оно не вызвало у нее ни удивления, ни смеха. Что за интригующее созданье этот ангелочек!
– Вы любите Шекспира, мистер… – Она вскинула на него взгляд, сообразив, что разговаривает с человеком, имени которого не знает.
– Рори Дуглас Маклейн к вашим услугам, миледи, – Он сдернул с головы шляпу и сделал полупоклон, насколько позволяло ограниченное пространство кареты. – Могу я узнать ваше имя?
Его мягкое гортанное «р» очаровало Элисон, и она радостно улыбнулась.
– Вы говорите совсем как моя бабушка. До этого момента я даже не подозревала, насколько мне не хватает ее акцента. – Она протянула ему льняную салфетку с едой, которую выбрала из припасов, упакованных щедрой кухаркой. – Надеюсь, вас устроит что-нибудь из этого.
Рори принял угощение, озадаченно глядя на девушку. Похоже, у этого совершенства наконец-то обнаружился недостаток. Какая жалость, если у девушки куриные мозги! Их разговор проистекал как бы в двух направлениях: он задавал вопрос, а она рассуждала о Шекспире и акценте своей бабушки, что само по себе было очень мило, но не имело никакого отношения к тому, о чем он спросил.
Рори развернул салфетку, и запах копченой грудинки ударил ему в нос. С благоговейным изумлением он исследовал остальные подношения, сопровождая каждое открытие восторженным возгласом:
– Овсяные лепешки! Ах, моя прекрасная фея, вы не представляете, что я готов отдать за свежеиспеченную лепешку. И вяленая рыба! Господи, сколько лет… – Он соорудил огромный сандвич из хлеба с грудинкой и впился в него зубами.
Элисон хихикнула, потешаясь над его восторгом. Алан всегда воротил нос от экзотических блюд, которые готовила кухарка ее бабушки, приехавшая вместе с ней из нагорья. Дед постепенно смирился с шотландской кухней, но даже он терпеть не мог вяленую рыбу. Со временем кухарка научилась готовить любимые блюда графа, что позволило ей сохранить должность, но так и не смогла отказаться от своих привычек. Элисон обожала все, что та готовила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146