За кулисами раздался дружный смех хористов.
На следующее утро после стычки с Джоном на прогулочном пароходике Белла опять сидела на своем «насесте» — в позолоченной клетке, подвешенной над сценой на стальном канате. В руке у нее была бутафорская пластиковая роза, а на лице — бутафорская печаль. Сейчас на Белле были шорты и футболка, но уже на след; щей неделе после окончательной примерки она окажется в клетке в подобающем наряде — в длинной викторианской юбке и в белой блузке с оборками.
На изрядном расстоянии от девушки в центре сцены стоял Виктор Дейли — кареглазый мужчина лет сорока, высокий и стройный, внешне привлекательный, с проседью в каштановых волосах. В оркестровой яме дирижер ждал от режиссера сигнала начать, а артисты наблюдали за происходящим из-за кулис.
— Готова раскачиваться? — спросил Личфилд.
— Готова, — отозвалась Белла, ни жива ни мертва.
Личфилд посмотрел на колосники и крикнул, сложив руки рупором:
— Эй, наверху, готовы?
— Так точно, сэр! — крикнул кто-то из механиков.
Личфилд кивнул дирижеру, и тот взмахнул палочкой. Оркестр начал вступление к «Пташке в позолоченной клетке». Белла ощутила, как клетка покачивается, и услышала тихий скрип каната. Виктор сделал несколько шагов в ее сторону, приложил руку к сердцу и запел серенаду.
Сладостно-горестная мелодия находила живейший отклик в сердце Беллы. Сейчас наконец-то она бы ответила на обращенные к ней мольбы…
До нее вдруг окончательно дошел смысл слов, сказанных вчера Джоном. Да, ее терзает мысль, что она действительно заперта в позолоченной клетке, прутья которой — многочисленные страхи. Боится не только петь во весь голос, но и любить и жить в полную меру. Удастся ли ей когда-либо вырваться на волю?
И вдруг, словно вызванный горькими размышлениями, перед ней возник Жак Лефевр. Он стоял на краю сцены и протягивал к ней руки. Белла снова поразилась властной силе его взгляда, проникающего прямо в душу. От волнения сердце забилось скорее, дыхание стало прерывистым. Неужели она одна видит его? Девушка пытливо вглядывалась в лица Личфилда и Виктора Дейли и не замечала ни следа удивления, ни малейшего признака того, что они видят нечто необыкновенное. Итак, Жак. появляется лишь для нее! Она повернулась к нему…
— Спой для меня, Белла, — тихо и ласково попросил фантом. — Иди ко мне, та cherie…
В гипнотизирующей интонации его слов слышались эротичные нотки. Никогда прежде в своей жизни Белла не испытывала такого откровенного и горячего плотского желания. Она заметалась в позолоченной клетке, птица, которая рвется на волю. Ей хотелось упасть в объятия. Не будь вокруг крепких прутьев, она бы ринулась к нему… Но опять — уже в который раз — мгновенно исчез, оставив в душе девушки смутное томление.
Беллу разбудил запах роз.
День генеральной репетиции «Калейдоскопа» совпал с днем рождения Беллы. Ей исполнялось двадцать пять. Томно-сладкий густой аромат разбудил девушку рано утром. Она привстала на постели и повернулась к ночному столику. Там в хрустальной вазе красовалась дюжина великолепных алых роз, перевязанных ленточкой, к которым была прикреплена открытка.
Нежность пронзила сердце Беллы. Она быстро схватила открытку и прочитала: «Нашей дорогой дочке Белле. Поздравляем с днем рождения. Любящие тебя папа и мама».
Глаза налились слезами. Белла нагнулась, чтобы вдохнуть аромат цветов. Ах, какая прелесть эта бабушка! Порой Белла забывала, что родители погибли шесть лет назад — каждый год она получала поздравительную открытку и цветы на день рождения.
Разумеется, Белла отлично понимала, что с того света цветов не присылают, что это проделки бабушки — да благословит Господь ее доброе сердце!
Белла накинула халат, сунула ноги в тапочки и побежала в бабушкину комнату. Но комната была пуста, кровать заправлена. Девушка устремилась на первый этаж.
В кухне ее порадовало приятное зрелище: Изабелла в бледно-сером шелковом платье сидела в инвалидной коляске за столом, с аппетитом ела свои любимые пирожки и запивала их соком. Белла отметила про себя, что цвет лица у бабушки получше, да и выглядит она бодрее обычного, хотя, конечно, по-прежнему легка как былинка.
— Погляди-ка, кто вскочил с постели ни свет ни заря! — весело воскликнула Белла.
Изабелла улыбнулась внучке и приветливо помахала хрупкой рукой.
— Доброе утро, дорогая. С днем рождения!
Белла наклонилась и поцеловала ее в щеку.
— Спасибо. Мне стукнуло двадцать пять, и теперь я могу официально претендовать на титул старой девы.
— Фу~у! — шутливо поморщилась бабушка. — Вы, нынешняя молодежь, не торопитесь со свадьбой.
Белла налила себе чашку кофе со сливками.
— Как приятно видеть тебя здесь, внизу, — сказала она.
— Я едва дождалась, когда Иетта наконец привезла меня, — со счастливой улыбкой отозвалась бабушка. — Сегодня удачный день. Да и как я могу плохо себя чувствовать в день рождения внучки!
Белла присела напротив бабушки и ласково сказала:
— Я хочу поблагодарить тебя. Ведь это ты прислала мне цветы от имени мамы и папы?
— Я? — Бабушка изобразила на лице возмущение, но ее глаза смеялись. — Тысячу раз говорила тебе: к этим розам я не имею ни малейшего отношения. Они прибывают каждый год в твой день рождения неизвестно откуда.
— А я тысячу раз говорила, что ни вот столько не верю тебе.
Изабелла улыбнулась и перевела разговор на другое:
— Как провела ночь, дорогая? Наверное, глаз не сомкнула?
— Нет, можно сказать, спала как дитя, — ответила Белла, отпивая кофе. — В конце концов это только генеральная репетиция, а я всего-навсего хористка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119