— Правда? — изумилась Мелисса. — Знаешь, только что… Я могу поклясться, что видела, как камень…Мелисса не договорила, потому что входная дверь резко распахнулась и в вестибюль вплыла Лавиния Монтгомери, подрагивая в такт шагам страусовыми перьями на своей шляпе. Следом за этой стройной, моложавой матроной двигался усталый слуга, держа в руках, по меньшей мере, дюжину коробок.— Здравствуйте, дорогие мои! — весело проговорила Лавиния; звук «р» она произносила, грассируя, на французский манер. Сняв перчатки, клюнув в щеку мужа и дочь и кивнув слуге, хозяйка приказала: — Джозеф, отнеси все эти коробки в комнату мисс Мелиссы. — Подмигнув, дочери, она добавила доверительным шепотом: — Подожди, дорогая, вот увидишь, какое чудное белье я тебе купила! Теперь твое приданое готово.— Спасибо, мама, — уныло отозвалась Мелисса.Лавиния с упреком перевела взгляд на мужа.— А что вы здесь делаете? Надо же, стоят у колонны, как пара вешалок! Должна заметить, что у вас обоих есть неотложные дела.Джон хмыкнул.— Ну, Винни, не командуй. Мы с дочерью совершили некую церемонию.— Что за церемония такая, хотела бы я знать? — надменно поинтересовалась Лавиния. — Единственная церемония, которая имеет значение, — это та, что состоится здесь после возвращения из церкви.Джон улыбнулся.— Все так, дорогая, но думаю, и это тоже важно: мы с дочерью отметили помещение на колонне некоего чудесного камешка — в знак полной выплаты денег по закладной.— Чепуха! — упрямо воскликнула Лавиния. — Мелисса завтра выходит замуж, а ты думаешь о закладных и каких-то бессмысленных, пошлых ритуалах?!— Пошлых? — пророкотал Джон. — Дом, в котором мы вырастили этого прекрасного ребенка, ты теперь находишь пошлым? Может, тебе напомнить, что именно ты настояла, чтобы мы построили это чудовище в стиле греческого возрождения?— А ты теперь называешь наш дом чудовищем?! — воскликнула Лавиния.— Ты назвала его бессмысленным, — пылко напомнил Джон.— Ничего подобного! Я назвала бессмысленным ритуал…— Мама, папа, прошу вас! — с раздражением вмешалась Мелисса. — Неужели нельзя обойтись без перепалки хотя бы накануне моей свадьбы?!— Вот и я о том же! — выпалила Лавиния, кивнув в сторону мужа. — Стоите тут, любуетесь какими-то камешками на колонне, когда нужно готовиться к свадьбе! — Она сурово взглянула на дочь. — Джон, положение ведь очень серьезно. Посмотри на девочку — ей уже двадцать лет, она практически старая дева, и мы не вправе пускать все на самотек.— Дорогая, как это нечутко — говорить такое ребенку, — с упреком проговорил Джон.— Ребенку нужен муж, а нам с тобой — внуки, — бросила в ответ Лавиния.— Ну не стоит так принижать происходящее, — возразил Джон. — Ради Бога, подумай о чувствах своей дочери!— Девочка выходит замуж за Фабиана Фонтено, — упрямо продолжала Лавиния. — Без сомнения, ее чувства и без того уже порядком скандализованы. — Она чмокнула Мелиссу в щеку. — Это такой сорвиголова! Тебе повезло, девочка.Мелисса с трудом подавила испуганный возглас, а отец вмиг помрачнел и погрозил своей несносной супруге пальцем:— Лавиния, я не желаю больше терпеть подобных вольностей. Кто-нибудь не дай Бог подумает, что ты влюблена в этого молодого человека…— Чего уж тут думать! — в ярости бросила Лавиния.— Лавиния Монтгомери! Не будь я джентльменом, ей-богу, разложил бы вас у себя на коленях и задал бы вам хорошую порку!Родители продолжили перепалку, а Мелисса с несчастным видом отошла в сторонку. Она, как всегда, чувствовала себя посторонней в родном доме. Девушка все время ощущала, что как дочь разочаровала своих родителей, они предпочли бы иметь отпрыска не столь робкого. Что же касается ее завтрашней свадьбы, то супруги Монтгомери, приобретая в зятья Фабиана Фонтено, радовались гораздо больше, нежели она, приобретая его в мужья.— Он ведь сегодня ужинает у нас, не так ли, дорогая? — неожиданно вторглась в размышления Мелиссы мать.— Прошу прощения? — спросила та.— Фабиан! Разве он сегодня не ужинает у нас? — нетерпеливо повторила Лавиния.— Он сказал мне, что придет к концу ужина, чтобы обсудить наше свадебное путешествие, — застенчиво сказала Мелисса.— Вот и чудно! — воскликнула Лавиния, хлопая в ладоши. — На десерт!— Фу, Лавиния, — рассердился Джон.Оставив родителей препираться, Мелисса по винтовой лестнице ускользнула наверх. Она быстро вбежала к себе и захлопнула дверь. Окинув взглядом «тихую гавань», где она провела много счастливых часов за чтением, шитьем, молитвой или просто в грезах наяву, Мелисса увидела, как заплясали солнечные лучи на персидском ковре. А вот они засверкали на полированной мебели розового дерева, словно бы заигрывая с ней и дразня. Уставившись на коробки с бельем, возвышающиеся на туалетном столике, она вдруг расплакалась.Спустя мгновение Мелисса бросилась на кровать и предалась отчаянным рыданиям. Как ни пыталась она скрывать свои истинные чувства в присутствии родителей, перспектива стать женой Фабиана Фонтено ужасала ее. Ухаживая за ней, он уже превратил жизнь девушки в совершеннейший ад. Фонтено глумился над ее сентиментальностью и постоянно кричал на нее, а попытки умиротворить жениха приводили его в еще большую ярость. Оставалось только признаться самой себе, что Фабиан — грубое животное и у них нет ничего общего. Брак их, разумеется, обречен… И, тем не менее, Фабиан приедет сегодня вечером, чтобы обсудить их свадебное путешествие! При мысли об этом она задрожала и зарыдала еще сильнее.Как ей хотелось избежать уготованной ей судьбы! Но она была глубоко религиозна и преданна своим родителям; ей казалось невозможным разочаровать их или нарушить брачный контракт, заключенный при ее рождении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95