Я думала сегодня в церкви о том, как было бы хорошо обвенчаться там.Его брови взлетели вверх.— Неужели?— Наша церемония была такой поспешной и короткой. Получается так, будто я и не выходила за тебя замуж.Он нахмурился, притянул Эмили к себе и погладил ее живот.— Даже с этим ты все еще чувствуешь, что мы не женаты?Эмили кивнула:— Даже с этим. Ведь мы произнесли наши клятвы не в церкви, не перед лицом Господа.Они некоторое время шли молча, вечерняя тишина ласково обволакивала их. Наконец Эдгар сказал:— Я понятия не имел, что ты настолько религиозна, дорогая.— Мне недостает моей церкви в Хьюстоне. Знаешь, новое здание закончили строить всего за несколько дней до того, как я уехала из города. Но я так и не увидела новой церкви, как и моя бабушка.— И поэтому ты сегодня поехала туда?— Да. Но в Вашингтоне-на-Бразосе все совсем не так. Прихожане другие, пастор Фриц совсем другой. — Она грустно улыбнулась. — В Хьюстоне нашим священником был огромный швед с кудрявыми серебряными волосами и гулким басом. Его милая маленькая жена играла на пианино громко и фальшиво… — Эмили рассмеялась. — Я часто думала, не предложить ли ей брать у меня уроки игры на фортепьяно. Да, наверное, я по ним скучаю, и по нашим друзьям из общины, таким деятельным, как пчелки.Нахмурив брови, Эдгар смотрел на заходящее солнце. — Вижу, дорогая, что у тебя есть потребности, которые я не смогу удовлетворить, — удрученно заметил он, глядя, как меркнущий свет окружает голову Эмили медным ореолом.Она привстала на цыпочки, чмокнула его в подбородок и шепнула:— Ты должен помнить, Эдгар, что удовлетворяешь самую важную из моих потребностей.Он с любопытством смотрел на жену. Эмили перестала дышать, ожидая, что скажет муж.Но Эдгар просто сжал ее пальцы и повел вверх по склону к дому.Они не задали друг другу никаких вопросов.И не получили никаких ответов.— Нет, не убивайте его! Не убивайте! — кричала она. Эмили проснулась в темноте, обезумев от ужаса; кто-то тряс ее за плечи.Она узнала Эдгара, из ее горла вырвался сдавленный крик облегчения.— О, дорогой… дорогой! — воскликнула Эмили, обвила руками его шею и прильнула к нему.Эдгар выпрямился, посадил ее к себе на колени.— Ну-ну, — утешал он, гладя ее по спине, — тебе снова приснился кошмар, да, дорогая?Эмили застыла, вспомнив ужасный сон.— Это ты виноват со всеми твоими сегодняшними расспросами!И сразу же почувствовала, как напряглась его грудь при этом несправедливом обвинении.— Прости меня, — сказала она дрожащим шепотом. — Я не права. Просто я так испугалась… Я думала, этот сон больше не вернется.— Ты должна рассказать его мне, — мягко, но настойчиво сказал Эдгар. — Тогда, возможно, сон больше не вернется.Эмили было очень страшно, но она чувствовала себя слишком уязвимой, чтобы отказать ему, и дрожащим голосом выпалила:— Это было ужасно, Эдгар, хуже всего! Там были пастор Фриц и эта старая сплетница из церкви…— Кто?— Грейс… как ее там! И люди из Вашингтона-на-Бразосе и из Гонсалеса. Они меня хотели убить, и моего ребенка тоже!Эмили судорожно зарыдала, а обнимавшие ее руки замерли.— О нет, любимая! Бедняжка! Ты действительно так боишься из-за ребенка?— Да! Да!И Эмили, плача, открыла ему свою душу, рассказала, как была свидетельницей смерти матери в Гонсалесе и о своих страхах, с тех пор как узнала о своей беременности; о сне, в котором она и ее ребенок были мертвы. Но умолчала о зловещей роли самого Эдгара во всех этих событиях.Эдгар слушал ее с сочувствием. Когда Эмили закончила, он тихо вздохнул.— Господи, а я все это время думал, что ты боишься меня! — Он ласково вытер слезы с ее лица. — Эмили, послушай. Ты здоровая женщина и не умрешь. И ребенок тоже. Я этого не допущу. Ты понимаешь?— Да, — с дрожью в голосе ответила Эмили.Глядя в глаза любимому, она почти верила, что если Эдгар Эшленд сказал, что не позволит ей умереть, значит, так и будет.Он прижался губами к ее волосам.— Выбрось этих демонов из головы, любимая. И помни: я буду здесь всю ночь, чтобы держать их в узде. А теперь ты должна поспать и видеть сны такие же прекрасные, как ты сама. — Он погладил ее по щеке. — Закрой глаза.Эмили со вздохом опустила длинные ресницы и, положив голову мужу на грудь, постепенно успокоилась.— Позволь мне увезти тебя в путешествие, любимая, — шепнул Эдгар. — Просто расслабься и ни о чем не думай.Она лежала в его сильных объятиях покорная и тихая. Убаюкивающим голосом Эдгар стал рассказывать ей об Англии — об уходящих вдаль холмах, о каштанах и лаврах, об утренних туманах и созвездиях в ночном небе.Под звуки его спокойного голоса, окутанная его теплом и заботой, Эмили вскоре уснула, и ей действительно снились прекрасные сны.А Эдгар все сидел, прижимая ее к себе; с выражением глубокой тревоги на лице смотрел он на жену и гладил залитые лунным светом волосы. Глава 26 2 июля 1841 года
Яркое солнце висело посреди безоблачного неба, заливая лучами всадника, скачущего вверх по склону на гнедом коне.Дэвид Эшленд остановил коня у крыльца, взбежал по ступенькам и приказал Дэниелю:— Позови конюха. Скажи, чтобы как следует вычистил Коппера, сегодня утром он одолел большое расстояние.Дэвид поспешил в столовую, и все, кто сидел за ленчем, с любопытством посмотрели на него.— Дядя, — начал он взволнованно, — на нашей земле появились переселенцы! Их дюжины две или больше, они строят на моих холмах свои хижины и шалаши.Эдгар Эшленд приподнял брови и улыбнулся.— Ну, этого мы допустить не можем, правда? Что это за люди?— Мексиканцы, пять или шесть семей, насколько я могу судить. Наверное, они поселились там во время моей последней поездки в Хьюстон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98