И сейчас он хотел только одного — целовать ее, целовать без конца, пока они оба не забудут обо всех несчастьях…И вдруг Джулиан заметил в ее глазах жалость, и в то же мгновение что-то умерло в нем.Она не любила его! Она просто жалела несчастного страдальца. Но Джулиан скорее бы умер, чем принял это. Нет уж, лучше ненависть, с горечью подумал он.— Жаль? — с иронией переспросил он. — Что ж, мне тоже жаль тебя, дорогая… Подумать только, в какой ты, должно быть, растерянности! Ты ведь так привыкла ненавидеть меня, что сейчас, вероятно, просто не представляешь, как себя вести!— Но я же не знала! — в отчаянии закричала Мерси.— Конечно, не знала, — согласился он. — Ну а просто поверить мне ты ведь не могла? Нет, ты, как всегда, поверила худшему — ведь речь шла обо мне! Интересно, как же ты поступишь сейчас, когда объект твоей ненависти вдруг неожиданно взял да и превратился в существо, достойное, по твоим словам, только жалости?— Джулиан, прошу тебя… — Шагнув к мужу, Мерси осторожно тронула его за руку. — Джулиан…И вдруг он, резко обернувшись, схватил ее в объятия. С трудом устояв на ногах, она испуганно посмотрела в его сверкающие глаза.— Успокойся, любовь моя, — проговорил он с издевательской мягкостью в голосе, от которой у нее сжалось сердце. — Я не нуждаюсь ни в твоих извинениях, ни в твоей жалости. И притворяться, что я для тебя хоть что-то значу, тоже не стоит — мы оба знаем, что это ложь. Разве ты недостаточно ясно дала мне понять, что именно ты ценишь во мне? И что для тебя главное в нашем браке? Что ж, будем радоваться, что у нас с тобой есть хотя бы это…И Джулиан понес ее в постель.Не обращая внимания на ее протесты, он тяжело рухнул вместе с ней на кровать, накрыв ее своим тяжелым телом. Губы его жадно завладели ее ртом, и страх, терзавший Мерси, смешался с неистовым желанием. Почувствовав, что он сгорает от страсти, она задрожала. Где-то в самом низу живота вспыхнула знакомая сладостная боль.Но хотя тело Мерси пылко откликнулось на страсть мужа, сердце подсказывало ей, что сейчас между ними происходит что-то нехорошее. Джулиан посмеялся над ее чувствами, не поверив в искренность ее раскаяния. И теперь в очередной раз старался доказать ей, что они испытывают лишь физическую тягу друг к другу, даже не понимая, что этим причиняет боль и ей, и себе. Не выдержав, Мерси уперлась ему в грудь руками.— Джулиан, не надо! — взмолилась она, глотая слезы. — Я не хочу… так.— А как? Как ты хочешь? — хрипло спросил он, снова-впиваясь губами в ее рот.Он на мгновение отстранился, чтобы выпустить на свободу свою вздыбившуюся плоть, и руки Мерси опустились ему на плечи. Пусть будет как будет, решила она. Она готова на все, лишь бы хоть немного облегчить боль, поселившуюся в его душе.Почувствовав, что жена больше не сопротивляется, Джулиан заподозрил неладное и взглянул на нее:— Что, никаких возражений, да, Мерси? Стало быть, ты готова принять то единственное, на чем держится наш брак?— Пожалуйста, Джулиан… Мне кажется, что ты меня ненавидишь, — взмолилась Мерси.Лицо Джулиана окаменело.— Значит, ты считаешь, что я тебя ненавижу?— Да.— Если это ненависть, дорогая, — с какой-то странной обреченностью прошептал он, — тогда даже Господь Бог не сможет сказать, что же такое любовь!Несмотря на горькую иронию этих слов, на душу Мерси вдруг снизошел покой. Рука Джулиана скользнула ей между бедер, и она не колеблясь раздвинула ноги, готовая принять его. Умелые руки мужа отыскали набухший бутон, чуть сжали его, и стон наслаждения сорвался с ее губ. И когда его набухшая горячая плоть ворвалась в нее, Мерси закричала.Ее крик еще сильнее возбудил в нем страсть, и он крепко прижал ее к себе. Этому жесту собственника странно противоречил поцелуй, которым он коснулся ее губ, — нежный, как прикосновение крыла бабочки, он превратился для Мерси в самую сладостную из пыток. Он сводил ее с ума медленными умелыми прикосновениями, наслаждаясь зрелищем того, как волны страсти одна за другой прокатываются по ее обнаженному телу. Легкие стоны, прерывистое дыхание жены доставляли ему неизъяснимое удовольствие. * * * Неожиданная печаль, проснувшись в душе Мерси, вдруг сжала ей горло. То, что сейчас произошло между ними, было невыразимо прекрасно, так откуда же эта странная пустота, внезапно образовавшаяся в ее душе? Почему она с трудом сдерживает слезы?Джулиан осторожно высвободился из ее объятий.Мерси судорожно вздохнула:— О, Джулиан…— Не говори ничего, — хриплым голосом попросил он. — Иногда я думаю, что нам вообще нельзя разговаривать…Видя, что Мерси готова возразить, он склонился к ней и яростным, жадным поцелуем заставил ее замолчать.— Ни слова, любовь моя, — пылко прошептал он, опрокидывая ее на спину. — Только это… * * * На следующее утро, сидя за столом напротив мужа, Мерси украдкой поглядывала на него.Наконец, решившись, она храбро начала:— Джулиан, вчера я хотела сказать тебе одну вещь…Он скептически поднял брови:— В самом деле?— Теперь я знаю все, — заявила она, с нарочитой бравадой вздернув подбородок. — И больше ни в чем не виню тебя… Послушай, не слишком ли долго мы мучили друг друга? И у тебя больше нет нужды стараться искупить несуществующую вину. Поэтому я решила дать тебе свободу. Мне известно, к кому тянется твое сердце…— А твое? — оборвал ее Джулиан.— Джулиан, ведь я уже говорила тебе, что никогда не любила Филиппа…— Именно поэтому ты и принимала его вчера наедине?Мерси сжала кулаки.— Мне кажется… будет лучше, если мы с тобой расстанемся друзьями и не станем таить друг на друга зла.Джулиан долго молчал. Потом поднял голову и ласково спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84