— Это мать преподобного, — прошептала Эбби, наклонившись к Стефани. — Она плохо слышит.
«И шариков ей, видно, тоже не хватает», — подумала Стефани.
Старуха направилась к дивану и опешила. Только сейчас она заметила незнакомую женщину. Стефани хотела ей улыбнуться, но, встретившись с женщиной взглядом, воздержалась, заметив в ее больших светло-голубых глазах огоньки безумия.
— Сын, у нас гости! — закричала старуха.
— Да, мама, знаю.
— Нужно предложить им чаю.
— Я уже предложил.
— Здравствуйте, матушка Дирборн! — с наигранной веселостью произнесла Эбби и помахала рукой.
— Кто это? — Женщина подозрительно уставилась на Стефани.
— Мой добрый друг. Она приехала в Хармони-Хаус, что бы помочь мне с детьми.
— Тогда вам лучше припрятать свое серебро в подвале, мисси, — хмыкнула старуха. — В наши дни нельзя доверять наемным слугам. Может, она никакая не помощница, а авантюристка или мошенница с Севера.
— О нет, дорогая миссис Дирборн. Она из Джексона, — сказала Эбби.
Женщина фыркнула.
— Как ваш генерал? — продолжала Эбби.
— О, мой дорогой Мильтон скоро приедет за мной на белом коне, но сначала прогонит из Южной Каролины противного Шермана. — Лицо старушки просветлело, и она жеманно поправила ленты в волосах. — Возникло еще одно препятствие. У лошади генерала появились колики…
— Мне очень жаль.
— Знаете, эти чистокровки такие болезненные, — посетовала миссис Дирборн. — Вечно у них что-нибудь. Я слышала, цитадель в осаде. — Она взбила прическу. — Придется ждать и… писать письма.
— Это так благородно с вашей стороны, — заметила Эбби.
Женщина просияла.
— Ладно, мне нужно закончить поливку цветов.
Она снова затянула свою песню и принялась кружить с лейкой по комнате. Закончив с цветами, старушка, к изумлению Стефани, побрызгала водой цветы на обивке дивана. Питер застонал и закрыл лицо руками. Но его матушка этим не ограничилась. Все так же вальсируя, она приблизилась к Стефани и полила цветы на ее шляпке.
Вода тонкими струйками стекала по лбу и щекам Стефани. Эбби сидела как громом пораженная.
— Мама, прошу вас! — Питер бросился к матери и попытался вырвать у нее лейку.
— Теперь все в порядке, сынок, — пролепетала старушка, не выпуская лейку из рук.
Повергнув всех в шок, матушка Дирборн выплыла из комнаты.
Стефани и Эбби переглянулись и едва не прыснули со смеху.
— Миссис Сарджент! Я очень сожалею. Ваша бедная шляпка…
— …видела лучшие дни, — закончила за Питера Стефани и, сняв шляпку, стряхнула с нее воду.
— Я даже не знаю, что сказать, — продолжил Дирборн.
— Питер, дорогой, не волнуйтесь. — Эбби встала и взяла его ладони в свои. — Мы все понимаем.
Тяжело вздохнув, он улыбнулся девушке.
— Вы святая. И вы тоже, мадам Сарджент, — добавил он, обращаясь к Стефани.
В коляске по пути домой Стефани вопросительно взглянула на подругу.
— Миссис Дирборн…
— Она полностью потеряла рассудок, — ответила Эбби, догадавшись, о чем хотела спросить подруга.
— Ты тоже заметила? — удивилась Стефани, и женщины расхохотались.
— Бедный Питер, — промолвила Эбби.
— Из-за нее у него нет никакой личной жизни.
— Ты права, — согласилась Эбби, вздыхая. — А поместить ее в приют у него не хватает решимости…
— Как генерала? — спросила Стефани.
— Ты догадалась? — удивилась Эбби. — Генерал на самом деле не в Цитадели, а в Чарлстонском госпитале для душевнобольных.
— Догадаться не так уж трудно.
— Мне бесконечно жаль бедного Питера, — продолжала Эбби. — У него есть экономка, которая присматривает за матерью днем, а в остальное время — он сам. Так что хлопот у него по горло.
— Знаешь, Эбби, мне показалось, ты ему нравишься, — обронила Стефани.
— С чего ты взяла? — Эбби напряглась.
— Неужели ты не заметила, как он обрадовался, увидев тебя? Вам хорошо вместе.
— Это правда. — Она нервно теребила перчатки. — Я регулярно посещаю церковь и веду работу среди прихожан.
— Именно это я и увидела в его глазах — религиозный огонь!
— Стефани, ты невыносима! — Эбби хмыкнула. — Кроме того, матушка Питера…
— Тебе это покажется странным, но в какой-то мере я завидую миссис Дирборн.
— Завидуешь? — изумилась Эбби.
— Она такая непредсказуемая, непосредственная! Порой меня тяготит, что я живу словно по расписанию. Все распланировано и заранее известно. Я разучилась веселиться и фантазировать, утратила способность к творчеству. Даже в Хармони-Хаус я должна выполнить свою миссию, после чего смогу вернуться к прежней жизни… Надеюсь, так оно и будет.
— Не говори так! — Эбби взглянула на подругу с укором.
— Прости. — Стефани сжала ее руку. — Но вернемся к теме разговора. Возьмем, к примеру, ребенка. На днях я помогала Гвен и Эми устроить чаепитие и Эми поставила крохотную чашечку с чаем собачке. Было очень смешно. Собачка смотрела на чашку и чувствовала себя неловко.
Взрослые, естественно, знают, что собаки чаю не пьют, а у детей совсем другое представление. Поэтому они порой совершают странные поступки, которые нас забавляют.
— И что? — спросила Эбби.
Мне никогда не пришло бы в голову полить цветы на диване, не говоря уже о цветочках на шляпке. А жаль.
Эбби не нашлась, что ответить.
Когда Стефани легла в постель, она почувствовала, что под подушкой что-то лежит. Заглянула и, к своему удивлению, обнаружила красивый томик в кожаном переплете, «Сонеты» Элизабет Барретт Браунинг. На форзаце твердым мужским почерком было написано: «Не забудь меня. А.»
«Не забудь меня». Стефани не могла не признать, что надпись трогательная, романтическая. Быть может, Андре хотел загладить свою вину после их стычки из-за Генри?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91