Мануэль стоял в двух шагах от него с полным ведром бобов и стопкой оловянных тарелок. Тарелки после еды всегда собирались, ибо стражники опасались, как бы посуду не использовали в качестве оружия.Глаза гребцов внимательно следили за медленным продвижением Мануэля по проходу, и когда он подошел ближе, тело Патрика невольно напряглось.Наконец Мануэль поравнялся с ним, и когда Патрик взял тарелку, осторожно пригнул голову.– Он у меня, – прошептал мальчик по-испански. – Сегодня ночью!Патрик чуть заметно кивнул.– Спать, – добавил Мануэль на ломаном английском. – Охрана спать.Жестом он изобразил, как наливает что-то в кружку; если Патрик правильно понял, Мануэль добавил в вино снотворное.Что ж, так еще лучше, По-видимому, мальчику удалось стащить у хирурга немного опиума.– Спасибо. – Патрик указал глазами на тарелку, и Мануэль, коротко кивнув, пошел дальше, а Патрик принялся старательно пережевывать бобы: любое другое занятие непременно привлекло бы нежелательное внимание. В то же время он искоса поглядывал на охранников, которые попивали вино и сонно кивали головами. Их должны сменить только перед рассветом. Храни, Господи, Мануэля.Покончив с бобами, Патрик вернул тарелку Мануэлю и прильнул к боку Денни, а тот, в свою очередь, прильнул к боку соседа, который прислонился к борту корабля и тут же заснул.Патрик, напротив, не смыкал глаз и вскоре заметил, что глаза стражников закрылись, после чего Мануэль тихо приблизился к спящим. Один стражник растянулся у стены, двое других опрокинулись навзничь, и лишь четвертый, вероятно, осознав опасность, попытался разбудить товарищей.Однако едва он открыл рот, как Мануэль молниеносно перерезал ему горло, затем спокойно проделал то же самое и с остальными.При виде подобной жестокости у Патрика не возникло даже сожаления: именно эта смена особенно свирепствовала, с удовольствием пуская в ход плети, и издевалась над гребцами, но ему было больно за парня, свершившего кровавую расправу с такой холодностью.В следующий момент Мануэль уже стоял рядом с Патриком. Он быстро открыл тяжелый замок, и цепь, державшая людей прикованными к скамье, упала на палубу.Денни тут же поднял голову и уставился на цепь с недоумением в глазах, но мусульманин, сидевший рядом с ним, Килил, видел, что произошло, и тотчас вскочил на ноги.За последние восемь лет Патрик в силу необходимости научился испанскому языку; еще он говорил по-английски, по-гэльски и по-французски, а от Килила узнал несколько арабских слов.Встав со скамьи, он вместе с Мануэлем пошел по проходу, отмыкая остальные цепи и шепотом предупреждая людей о необходимости соблюдать тишину, однако, ошеломленные новыми обстоятельствами, гребцы и так не могли вымолвить ни слова. Вероятно, немаловажную роль в этом играл и страх: все знали, чем может обернуться для них мятеж.Патрик приблизился к мертвым охранникам и стал искать ключи от решетки в их темницу, но ключей, как он и боялся, не оказалось. Тогда Патрик забрал у мертвых ножи и абордажную саблю, а после секундного колебания добавил к своему арсеналу ненавистную плеть и палки, которыми охранники били заключенных.В этот момент к нему подошли двое гребцов, которые, как он полагал, провели на судне не менее двух лет и находились на другом конце корабля. По их поведению Патрик распознал в этих людях прирожденных лидеров, поэтому он протянул каждому из них по кинжалу, конфискованному у охраны, оставив себе абордажную саблю.– Нам придется дождаться смены караула, – пояснил он. – Тогда откроют решетку.– Не откроют, если не услышат тех, кого должны сменить и кто, похоже, уже не ответит…В речи высокого мужчины Патрик узнал характерный говор жителя Северного нагорья.– Я испанец, – сказал второй по-английски с заметным акцентом. – Я могу скопировать ответ охранников. Черт знает, сколько раз я их слышал.– Хорошо. – Патрик кивнул. – Убитых мы расположим так, чтобы сменщики могли их видеть. Ну-ка, покажите, как вы сможете подделать их голос…Испанец ответил, почти безукоризненно сымитировав голос капитана ночной смены.– Пойдет, – похвалил Патрик по-английски, и испанец насмешливо поклонился.Патрик не представлял, сколько времени осталось до смены караула, и поэтому торопился. Он помог своим товарищам по несчастью перетащить тела к подножию лестницы, ведущей к запертой решетке, и они общими усилиями усадили охранников так, будто те играют в рулетку.Остальные гребцы то ли из страха, то ли из растерянности не покидали своих мест, и на палубе стояла полная тишина. Было ясно, что каждый человек сознавал, что поставлено на карту, даже цепь ни разу не звякнула.Судно неслось вперед полным ходом и, следовательно, матросы были заняты с парусами, но все равно Патрик молил Бога, чтобы шум движения наверху заглушал их голоса.– Все же это очень рискованно, – прошептал шотландец.– Но мы умрем, если не попытаемся.Испанец стоял рядом и слушал, затем медленно произнес:– Лучше умереть как человек, чем как забитая до смерти собака, – Он поклонился Патрику, что при данных обстоятельствах выглядело несколько забавно. – Чем еще могу быть полезен?– Скажи гребцам, чтобы оставались на своих местах. Если кто-нибудь глянет вниз…– Ты прав, тогда нас спасет только чудо или удача. – Шотландец кивнул.– И то и другое сгодится, но в настоящий момент мы сами куем свою удачу. Вы двое можете общаться с остальными гребцами? – поинтересовался Патрик.– Я говорю по-гэльски и на проклятом английском, – уточнил шотландец.– Испанский, французский и немного арабский, – сообщил второй, явно аристократ.Патрик на мгновение задумался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83