У Стивена было прекрасное настроение. И самочувствие. Лучше, чем когда-либо на его памяти.
Свободен. Свободен от прошлого, от страха, преследовавшего его. И Майк, и теперь Бобби преодолели этот страх, и он тоже сможет. Страх, что склонность к жестокости и насилию — наследственный недуг их семьи.
Он понял это, когда испытал всепоглощающую нежность. Понял, что как и его братья, избежал этой заразы, этого порока, владевшего, по крайней мере, двумя поколениями Морроу.
Господи! Как же он любит Джиллиан, любит ее манеру отдавать себя так открыто и полно; то, как она смотрит на него; то, с какой готовностью отзывается она на малейшее его прикосновение. Да, он мог теперь в этом признаться.
Как только Индейские Холмы будут раскручены, у них появится время разобраться в своих чувствах, поговорить, поделиться сокровенным. Поделиться, Это какое-то новое для него слово. Но многообещающее.
Он переключил сцепление, свернул на светофоре и направился к Индейским Холмам. У него появился еще один, более жизненно важный повод горячо надеяться на успех своего проекта.
В следующий раз Джиллиан увидела Стивена в пятницу, когда они коротко обсудили последние детали праздничного открытия. Он был озабочен деловыми проблемами, но в глазах была теплота, которую раньше она видела в этих глазах только, когда они занимались любовью. Это воспоминание заставило кровь прилить ей к лицу. Однако Джиллиан видела, что он сейчас об этом не думает, полностью поглощенный миллионом дел, связанных с открытием. Поэтому она с большим трудом сдерживала себя, стараясь тоже сосредоточиться на подготовке торжественной церемонии.
У нее тоже времени на игры было мало. В четверг Джиллиан была занята работой со средствами массовой информации: отвечала на вопросы, договаривалась о времени и объеме телепередач. Поговорила она и с поставщиками еды и напитков, добавила к их предложениям два автомата по продаже сахарной ваты и ларек с воздушной кукурузой, чтобы усилить атмосферу праздника, создаваемую цирком.
Пятницу Джиллиан провела с Сергеем. Они и еще несколько артистов, занятых в выступлении, одолжили у владельца мотеля фургончик и поехали на Индейские Холмы и распланировали в точности, кто и где будет исполнять свои номера. Джиллиан поискала глазами Стивена. Ей хотелось рассказать ему, что программа, намеченная ранее, несколько расширилась, и они задумали сюрприз участникам турнира по гольфу. Пожалуй, даже лучше, что она с ним не виделась, успокаивала себя Джиллиан. Так Стивен не мог ей отказать, а она была уверена, что новый план прекрасно сработает.
Сергей был вне себя от восторга, его переполнял оптимизм, он считал, что такое публичное представление перед губернатором и многими другими политическими деятелями и бизнесменами поможет им найти способ вернуться домой. Алексей и его шимпанзе сияли улыбками, а улыбки шире, чем у шимпанзе не бывает. Джиллиан не могла не ответить улыбкой на улыбки, с трудом успокаивая, подавляя нарастающую в душе тревогу.
Все должно было сработать. Ради Стивена! Должно!
Многочисленные звонки газетчиков подтвердили, что идея использовать цирк весьма популярна. Вместо сдержанного освещения пусть солидного и украшенного присутствием знаменитостей, но в общем-то не слишком волнующего турнира по гольфу, все телевизионные службы новостей и газетные агентства рвались побывать на открытии. Джиллиан разбрасывала приманку щедрой рукой, чтобы еще больше усилить интерес средств информации. Она предложила, чтобы репортеры спросили у губернатора, собирается ли он помогать цирку, и чтобы выяснили у циркачей, видели они когда-нибудь нечто подобное Индейским Холмам, проведя некое сравнение с жизнью России. Надеясь пробудить их интерес, она подсказывала каждому иной, отличный от других, угол зрения.
Индейские Холмы должны вызвать множество сообщений, невероятный интерес, и притом Джиллиан не сомневалась, интерес добрый. Должно было стать ясно: здесь о людях заботятся. В текстах всех пресс-релизов она подчеркивала, что деньги от турнира (взносы участников за право играть с губернатором, а также звездами спорта и средств массовой информации) пойдут на детскую больницу. Кроме того, в них говорилось, что будут приниматься пожертвования, чтобы помочь возвращению домой звезд русского цирка. Ей нравилось это определение: «Соседство — это общность и забота». Да, это должно было произвести впечатление. Индейские Холмы ждет большой успех. Она это ощущала нутром.
Лесли позвонила в пятницу вечером. Джиллиан услышала ее счастливый голос и поняла, что чувствует ее подруга-партнерша. Она вспомнила растерянность Лесли, когда та признавалась ей, что с первого взгляда влюбилась в Макларена, исполнителя народных песен. Теперь Джиллиан по-настоящему понимала ее.
Лесли поинтересовалась, как идет работа по организации открытия, и взволнованная, полная энтузиазма Джиллиан рассказала ей о переменах в плане, дополнении его цирковым представлением. Удивление Лесли выразилось в недолгом молчании и последовавшем вопросе: «Неужели и Стивен согласился?»
Джиллиан помедлила с ответом. Стивен действительно согласился. Если не с полной программой, то, по крайней мере, с ее основной идеей.
— Да.
— Значит, вы с ним сработались.
В голосе ее было достаточно нерешительности, чтобы Джиллиан поняла, почему Лесли, ответственная, надежная Лесли, не позвонила ей раньше: попросту боялась.
— Очень даже хорошо, — самодовольно ответила она.
По-видимому, своей интонацией Джиллиан сказала больше, чем собиралась, потому что в трубке раздался смешок Лесли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61