— Хорошо устроился.
Что-то мгновенно изменилось. Казалось, что даже воздух наэлектризовался и сгустился в тесной кухоньке. Еще немного, и она с головой уйдет в туманную зыбкую дымку, которая начинает мерцать между ними.
Бен осторожно взял Элизабет за подбородок.
— Сегодня был… интересный вечер.
— Да, — прошептала она, втайне удивляясь, отчего ноги у нее стали вдруг такими непослушными, будто ватными.
— Мне кажется, что я полюблю Шотландию гораздо сильнее, чем ожидал.
— Это действительно прекрасная страна… особенно когда на холмах расцветает вереск.
— Вам бы увидеть Техас весной или Колорадо осенью!
Не отрывая взгляда от лица Бена, Элизабет продолжала этот захватывающий разговор о красотах природы:
— Но самое потрясающее зрелище — это озеро тут, неподалеку.
— То самое, что видно из окна? — спросил Бен, и Элизабет согласно кивнула. — Я обещал Саре Энн, что свожу ее туда. Вы составите нам компанию?
Тихая радость согрела изнутри сердце Элизабет, горячим ручейком потекла по жилам.
— Я прикажу повару приготовить все, что нужно для настоящего пикника. Горячие лепешки, сливки и джем.
— Сара Энн будет в восторге.
Про то, что он сам в восторге от предстоящего пикника, Бен не сказал. А жаль. Элизабет так хотелось это услышать. Все же невидимый барьер между ними сохраняется. Может быть, сломать его — одним ударом, одним прыжком?
Нет, этого Элизабет не могла. А вдруг она ошибается? А вдруг она принимает бог весть за что всего-навсего желание Бена установить с нею просто доверительные дружеские отношения? Ничего на свете нет хуже, чем обмануться в ожиданиях.
— Доброй ночи, — сказала Элизабет. — Лампы я погашу.
Мастерс кивнул, помедлил немного и пошел к лестнице. А Элизабет осталась внизу, глядя на бутылку бренди. До этого дня, точнее до этой ночи, она никогда не пила в одиночестве.
Однако обстоятельства были настолько необычными, что она решила, что нарушит традицию и выпьет. Одна. Разумеется, только в лечебных целях.
Элизабет наполнила янтарной жидкостью стакан и сделала большой глоток. Бренди покатилось к желудку огненным шаром, но Элизабет уже поняла: это лекарство ей не поможет.
Она вернулась в свою спальню, крайне недовольная собой. Генри и не думал встречать ее так, как обычно встречают своих хозяев нормальные собаки — прыжками, лаем… Нет, он продолжал безмятежно спать, развалившись на постели. И выглядел при этом совершенно счастливым. Элизабет присела на кровать и посветила ему прямо в морду принесенной с кухни лампой. Только тогда Генри неохотно приподнял лохматую голову и уставился на хозяйку прищуренными, сонными глазами.
— Никчемный ты пес, — в сердцах сказала Элизабет.
Он зевнул с тем характерным собачьим звуком, что похож на негромкий стон. Он часто это делал, чтобы привлечь к себе внимание Элизабет. А та, в свою очередь, любила разговаривать с Генри, и ей казалось, что он понимает все или почти все из того, что она ему говорит.
Элизабет протянула руку к Генри. Он потянулся и снова звучно зевнул.
— А что ты думаешь о нем? — спросила она. Он зевнул.
— Это не ответ.
Он нежно лизнул ей руку.
— Вот это ближе к делу.
Она ласково обняла пса, радуясь тому, что он просто есть на свете. Большое утешение — иметь такого друга, как Генри, особенно когда в доме появился этот загадочный, странный человек.
6.
Бен проснулся от прикосновения чьего-то тела. На сей раз — крошечного, легкого.
Что случилось с его инстинктами? Ведь раньше он мгновенно просыпался от малейшего шороха. Так было прошлой ночью. Почему же этого не произошло сейчас, утром? И вообще, если в этом доме его и впредь будут пытаться подловить спящим, ему придется вновь спать одетым — как в былые военные времена.
Сара Энн — а это, конечно же, была она — еще раз весело подпрыгнула на животе Бена, и он невольно охнул. Девочка день ото дня растет и становится все тяжелее.
— А сегодня мы купим пони?
В голове Бена мгновенно пронеслись воспоминания о событиях прошедшей ночи — или раннего утра? — и он подозрительно покосился по сторонам.
— А где Аннабел? — вопросом на вопрос ответил он.
— Леди Элизабет принесла ей сливок, — сказала Сара Энн.
Сердце Бена упало. «Господи помилуй! — подумал он. — Как же это я так? Кто-то вошел в комнату Сары Энн, а я этого даже не заметил?»
— Очень мило с ее стороны, — неопределенно заметил он.
— Да, просто… великолепно, — откликнулась Сара Энн.
— Великолепно? — переспросил он.
— Ну да, великолепно, — кивнула она. — То есть очень хорошо. А еще леди Элизабет сказала, что Аннабел — великолепная кошка.
Ну, насчет Аннабел леди Элизабет солгала, это понятно. Непонятно другое: почему она принесла кошке завтрак — особенно после того, как та дважды поцарапала ее?
— Когда она принесла сливки? — спросил Бен.
— Да только что. Она пришла так тихонько. Сказала, что не хочет будить тебя. И еще сказала, чтобы я тоже не шумела. — Сара Энн приложила ко рту пальчик и зашипела:
— Ш-ш-шш!
— Вот как! — сказал Бен, отчасти удивленно, отчасти раздосадовано.
Аннабел рыжим клубком вкатилась в комнату и присоединилась к ним, на ходу облизывая испачканные сливками усы. Она вспрыгнула на постель и пристроилась на колене у Бена, теребя лапами брюки, которые он предусмотрительно не снял, вернувшись из ночного похода. Он хорошо знал эти кошачьи игры и вовсе не хотел, чтобы его поцарапали с утра пораньше.
— Ну, ладно, — сказал он. — Аннабел уже позавтракала, пора и нам пойти перекусить.
— А затем пойдем за пони? — с надеждой спросила Сара Энн.
— Может быть, — ответил Бен. — Только не знаю, сколько времени мы будем его искать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113