Они все были ужасны. Намеренно ужасны. Намеренно вводили в заблуждение.
— Какое платье? — спросила опять Дафна, с терпением, выработанным всей жизнью, проведенной в услужении другим.
— Никакое, — хотелось закричать Мередит. — Господи, как бы мне хотелось побыть одной!
Но тогда тетушка может забеспокоиться. Обычно Мередит стремилась быть в центре внимания. Подавив отвращение, она показала на чрезмерно аляповатое платье из синего бархата, на котором слишком много кружева и бантиков.
Она повернулась к Дафне спиной, чтобы та могла расстегнуть крючки на ее платье, когда раздался стук в дверь.
— Да, — сказала она.
Из-за двери раздался низкий голос:
— Записка от капитана, мэм.
Мередит открыла дверь, не дожидаясь, пока это сделает Дафна. Она уставилась на огромного человека, который осторожно держал письмо.
— Миз Ситон? — Да!
— С наилучшими пожеланиями от капитана, миз. Он просил меня подождать ответа…
Мередит развернула письмо и внимательно его прочитала. Она и ее тетушка сердечно приглашались отобедать с капитаном Девро сегодня, в восемь часов вечера.
Ее сердце упало. Меньше всего ей хотелось чего-нибудь подобного. После того как три недели подряд ей пришлось ослепительно улыбаться, делать глупые замечания, вести бессмысленные разговоры, она надеялась, что у нее будет хоть несколько дней отдыха. Она еще раз взглянула на подпись. “Девро”.
Квинлан Девро! Ее сердце застучало. Когда ей было восемь лет, она безумно в него влюбилась, и с тех пор он был рыцарем ее снов, рыцарем в сияющих доспехах. Она встретила его как раз накануне “того дня”, дня, когда вся жизнь распалась на две части. Она до сих пор помнит его. Высокий-высокий, со смеющимися синими глазами и черными как ночь волосами, которые вились колечками сзади на шее. Он с искренним любопытством спросил, чего бы ей хотелось больше всего в жизни, а она ответила — качели. Он засмеялся и ответил, что это очень скромное желание, к тому же он легко может его выполнить, что и сделал. Замечательные качели на дереве. Он раскачал ее высоко-высоко, почти до облаков, его руки были сильными и уверенными. Он был первым человеком, который ласково обошелся с ней, и это короткое время она хранила в памяти, как драгоценность в шкатулке.
Позже она услышала, что он исчез, как говорили, уехал в Европу. А когда через десять лет он вернулся, все вокруг заговорили о Квинлане Девро — беспутном старшем брате Бретта Девро. Говорили, что он каким-то образом опозорил свою семью. Также говорили, что отец лишил его наследства, что он был игроком и более того — трусом. Несколько раз он отказывался участвовать на своем пароходе в гонках по Миссисипи, заявляя, что только дураки могут рисковать жизнью в таких приключениях, хотя любой другой владелец парохода считал за честь принять участие в гонках. Также говорили, что он нечестен в картах, хотя никто не мог этого доказать.
Мередит не особенно-то доверяла этим слухам. Эти небылицы создавали портрет негодяя, так непохожего на молодого человека, который был столь ласков с ней.
Она взглянула на мужчину, терпеливо ожидавшего ответа. Квинн Девро. Ее тетушка Опал будет в ужасе. Внезапно глаза Мередит блеснули золотыми огоньками, и искра улыбки проскочила по ее губам.
— Ах, как любезно с его стороны, — жеманно сказала она. — Передайте капитану, что мы принимаем… с благодарностью… — велела она высокому человеку. Мимоходом она подумала — интересно, раб он или свободный человек. Хотя он был достаточно вежлив, что-то не совсем то было в его дыхании. Он, должно быть, свободный человек, наконец решила она. Пароходы на Миссисипи в основном использовали свободный труд, особенно с тех пор, как рабы, достигнув Огайо, легко становились свободными людьми.
Мужчина важно кивнул и, повернувшись, зашагал прочь, слегка прихрамывая.
“Зачем, о Господи, я это сделала? ” Последнее, что ей следовало делать, это как раз проводить вечер в обществе человека, который годами занимал ее мысли. Как она смогла бы притворяться безнадежной дурочкой, когда ее сердце стучало так громко? Она вспомнила его глаза: синие, как летнее небо в сумерках. Остались ли они такими же синими? Были ли они и вправду такими синими? Или это была просто детская мечта? А если он действительно негодяй, как считают многие?
Боже, у нее и так хватает проблем.
Но ведь он брат Бретта, и принять его приглашение, мерзавец он или нет, — просто проявить хорошие манеры.
А ей так хотелось отдохнуть от напыщенности. Она так натерпелась за последние несколько недель путешествия, и не в последнюю очередь — от Бретта Девро. Он был расстроен — причиной тому было ее расточительство — и пытался наставить ее на путь бережливости.
— Куда ушли все деньги? — с отчаянием спрашивал он. — Зачем ей еще?
Она безразлично пожимала плечами:
— У дамы должно быть много платьев…
— Да у вас хватит на шестерых, — отвечал он, когда, вздыхая, подписывал очередной чек.
Если бы он только знал…
Было трудно представить, что у такого респектабельного Бретта брат — белая ворона. Это, должно быть, безумно интересно, сказала она себе, и, может быть, ей удастся собрать хоть немного какой-нибудь ценной информации.
Теперь, подумала Мередит, надо убедить тетушку Опал…
Зал был одним из лучших, которые когда-либо видела Мередит. Позолоченные канделябры бросали сияющие лучи на брюссельский ковер и стенные росписи. Матовое стекло световых люков преломляло сочные цвета заходящего солнца, щедрыми бликами разбрасывая их на серебро и хрусталь, расставленные на снежно-белых льняных скатертях.
Мередит и ее тетушку проводили к большому круглому столу, где уже сидели шестеро мужчин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131