Он предпочел обидеться.Покончив с делом, он зашагал по двору к сараю. Теперь, когда работники жили в бараке, он снова перебрался в свою комнатушку. Стремился к одиночеству.— Уэйд, — тихо, но отчетливо произнесла она. Он обернулся. — Вы останетесь на ужин?— Нет, — ответил он.На ее лице появилось разочарование, но быстро исчезло, спрятавшись за маску невозмутимости. Отказ обидел женщину. Уэйд видел это, но не собирался извиняться. Внезапно его охватил гнев. Он сам не мог бы объяснить почему, но чувствовал, что это как-то связано с мимолетным приступом гордости и сознанием, что он не имеет никакого права на эту гордость. Он не мог себе позволить такие чувства, как впрочем и другие, если дело касалось Мэри Джо Вильямс.Он снова двинулся к сараю.— Спасибо, Уэйд. Спасибо за сегодняшний день.Он не сделал ни шагу — ни к ней, ни к сараю — буквально прирос к земле, не видя безопасного островка ни там ни туг.— Не стоит меня благодарить. Я возвращаю долг, только и всего.Любого другого на ее месте от этих слов бросило бы в холодный пот.— Возможно, — сказала Мэри Джо. — Но не каждый сделал бы это так хорошо.— Купить скот, когда есть деньги, совсем не сложно, миссис Вильямс. У Такера вышло бы не хуже.— Не думаю, — сказала она. — Вы понравились Джо Эбботу. Он с самого начала поверил в вас. Кроме того, без вас у меня не было ни Такера, ни Эда.— Но теперь они у вас есть, а это все, что вам нужно.Наступило молчание, долгое и тягостное. Он хотел заставить себя идти, но его ноги по-прежнему словно приросли к земле. Он скорее почувствовал, чем увидел, как она подошла поближе. Ощутил аромат цветов, который от нее исходил, несмотря на трудный день, пыль и тяжелую поездку. Аромат цветов и женщины. Влажная блузка прилипла к ее телу, подчеркнув упругую грудь и тонкую талию. Из длинной косы, в которую она заплела прекрасные рыжеватые волосы, выбился локон и упал ей на щеку.У него заныли чресла от желания. Ему хотелось дотронуться до ее волос, тихонько провести по зардевшейся щеке, обхватить рукой влажное тело. Ему хотелось ощутить ее, насладиться ее женственностью. Господи, как ему хотелось утонуть в ней.Она уставилась ему прямо в глаза.— Значит ли это, что вы уезжаете?— Я никогда не намеревался остаться. Вам это известно.— Но так скоро?— Я вам больше не нужен.Нет нужен. И даже больше, чем прежде.— Такер и Эд не останутся, если вы уйдете.— Я с ними поговорю.— Еще месяц, — торговалась она.Он понимал, что не сможет выдержать еще месяц такой жизни. Не сумеет так долго сдерживаться, чтобы не обнять ее. Уэйд ответил на ее прямой взгляд.— Я съезжу к ютам на пару дней. Это нужно сделать.— Когда?— Я хочу кое-что завтра проверять. Если все будет в порядке, уеду на следующий день. Мне придется воспользоваться лошадью Джеффа.Она стояла, покусывая губу, совсем как слабая, растерянная женщина. Она редко выглядела слабой, тем более растерянной, и Уэйда пронзила нежность. Голос его смягчился.— Вам нужно иметь больше лошадей. Я пригоню несколько.— Это не единственная причина, — сказала она.В ее голосе послышалась обвинительная нотка и что-то еще, что он не смог определить.— Да, — сказал он. — Перед ними я тоже в долгу.— Они индейцы, — резко сказала она. — Они сжигают фермы, ранчо. В газетах…Уэйду показалось, будто его ударили в живот. Он никогда не встречал такого сострадательного и чуткого человека, как Мэри Джо Вильямс. Если уж она утверждает подобное, значит, его друзьям не оставалось почти никакой надежды.Он повернулся к сараю и зашагал от нее прочь.— Уэйд!Он сделал вид, что не слышит, но вдруг почувствовал ее ладонь на своей руке и не смог выдержать прикосновения. Оно обжигало. Он обернулся, зная, что смотрит волком. Ему даже показалось, что женщина поморщилась.— Я хочу понять, — произнесла она с мольбой.Но тут он вспомнил ужас на ее лице, когда она и впервые увидела ожерелье с орлом. Сокровище его сына. Единственное напоминание о Дру.— Тогда поезжайте со мной, — неосторожно предложил он, не успев как следует подумать. — Сами увидите этих… дикарей. Ведь так, кажется, вы их называете?У нее был ошеломленный вид, и он сразу пожалел о своем необъяснимом порыве. Неужели ему не все равно, что она думает?Оказалось, что не все равно. Он сам поразился, насколько не все равно.Он видел, что она борется с собой. Вспомнил, как она рассказывала ему о своей сестре, о соседях в Техасе. И он ее понимал. Бог свидетель, он не остался равнодушным, когда убили тех, кого он любил. Но в то же время он не мог забыть нежную Чивиту, справедливого и щедрого Манчеса. Манчес был ему как брат, впрочем, он и был ему самым настоящим братом.— Не все индейцы одинаковы. Точно так же, как не все белые одинаковы, — тихо произнес Уэйд. — Я встречал белых, которые в своей жестокости посрамили бы индейцев. Я был одним из них. И сейчас остаюсь им. Уэйд не мог забыть последних месяцев, когда охотился на старателей.— А как же Джефф? — наконец произнесла Мэри Джо.— Ему понравится эта поездка.Она сделала шаг назад, на ее лице отразился ужас.— Я… не могу.— Юты любят детей.— Он все, что у меня есть, Уэйд.— И он вырастет в ненависти к людям, которых не понимает, как все здесь живущие, — с горечью произнес Уэйд. — Это было неудачное предложение, миссис Вильямс. Забудьте его.Он пошел к сараю и на этот раз не оглянулся, и она тоже его не остановила.
— Где Уэйд?Мэри Джо удивилась, когда ее несговорчивый управляющий успел превратиться для сына в Уэйда.— Ему нужно отдохнуть, — сказала она, кидая на сковородку бобы с грудинкой.Не слишком обильная еда, особенно для двух новых работников, но она добавит свежего хлеба и джема, а кроме того, со вчерашнего дня остался пирог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114