Руки, которые он теперь положил перед собой на стол, слегка дрожали, и он с трудом проглотил комок в горле.— Но вам не удастся выбраться живым из Филадельфии.— В таком случае мне нечего терять.— Вас повесят.— Но вам этого увидеть не придется. Теперь же я готов предоставить вам несколько решений на выбор, майор.Гэмбрелл подозрительно посмотрел на Джона Патрика.— Вы можете вызвать сейчас сержанта и немедленно послать его за генералом, сказав, что располагаете новостями чрезвычайной важности для самого Хоу.Гэмбрелл побледнел.— Разумеется, ваша карьера на том закончится. Все будут знать, что вы заманили в ловушку своего генерала, — сообщил ему Джон Патрик.Сделав небольшую паузу, он продолжал непринужденно развивать свои идеи:— Или же вы постараетесь бежать. Но на вас нацелены дула четырех пистолетов. В доме есть и другие вооруженные люди. И, как я сказал, нам особенно нечего терять, если вы попытаетесь улизнуть. Не знаю, чувствуете ли вы сейчас себя достаточно смелым для этого, но знайте: одно неверное слово — и я отправлю вас в преисподнюю. Или же… — И Джон Патрик вновь сделал красноречивую паузу.Гэмбрелл невольно подался вперед, как мошка, летящая на огонь.— Или… — Джон Патрик сказал это очень тихо и серьезно, — вы можете спасти свою карьеру, объявив, что совершили ошибку, что показания Кэри, отца и дочери, совершенно очистили добропорядочного доктора Марша от всех подозрений, и вы с не менее чистой совестью освобождаете его из-под стражи. Так как вы единственный из должностных лиц, кто предъявлял ему обвинение, то, полагаю, вам поверят. И квакеры будут в восторге. Так как власть генерала над городом зависит от их доброй воли, то он тоже будет счастлив. А вы сможете успешно продвигаться по службе и дальше.Аннетта не сводила глаз с Джона Патрика. Если Гэмбрелл был похож на мошку, летящую на пламя, то она уподобилась змее, которая всецело покоряется мелодии, исполняемой на дудочке ее укротителем.Он обеспечил единственную возможность ей и отцу безбоязненно остаться в городе, если они этого захотят.— Марш должен будет уехать из города, — сказал Гэмбрелл.Джон Патрик кивнул в знак согласия.Гэмбрелл взглянул на Аннетту и ее отца. Она постаралась напустить на себя жалостный вид. И отец — заметила Аннетта — сделал то же самое.— А им вы не причините зла? — Майор уже не был таким бледным и старался говорить сердито, но это ему плохо удавалось. Он все еще пытался прикинуть в уме, нельзя ли как-нибудь выкрутиться.— Им, конечно, пришлось… пожить без удобств, — ответил Джон Патрик, — и в очень неприглядных условиях. И они очень напуганы. Но если бы я не задержал миссис Мод Кэри и старого слугу мистера Кэри, они бы никогда и ни за что не согласились бы…— Я не желаю, чтобы они тоже здесь оставались.Ведь кто-нибудь из них обязательно проговорится о его сделке с дьяволом.Джон Патрик молчал. Аннетта сообразила, что он не желает показать, как сильно сам этого хочет. Взглянув на Аннетту, он спросил:— Вы согласны уехать?— Но это мой дом! — едва не плача, негодующе воскликнула Аннетта.Гэмбрелл на мгновение прикрыл глаза:— Я не соглашусь, если они останутся в городе.Аннетта всхлипнула:— Мы уедем, если это поможет освободить доктора Марша. Я уверена, что он не шпион.У Гэмбрелла был вид крысы, попавшейся в западню.— Значит, если я соглашусь…— Мы перевезем вас в такое место, откуда сами вы не сможете освободиться. Я оставлю кое-кому ключ, и вас освободят через несколько часов после нашего отъезда. Мы хотим быть уверены, что вы обязательно исполните вашу часть нашего общего договора.Колючий взгляд Гэмбрелла говорил о том, что он лихорадочно ищет другие возможности освобождения. Наконец он коротко кивнул.— И последнее, майор. Вы знаете, как легко я попадаю в город и ускользаю из него. Если вы нарушите хоть один пункт в нашей сделке, я вас убью. Если вы попытаетесь бежать в Англию, я пришлю Хоу доказательства, что вы предатель. Если я не пересеку благополучно ваши сторожевые посты, он и в этом случае обязательно получит свидетельства против вас.— Вы не сможете. Я не…— Кто вам поверит, когда в данный момент один из наших поверенных скупает ваши векселя, данные в счет карточных долгов.— Как это? — нахмурился Гэмбрелл.— Не секрет, что у вас много долгов. Пятно навсегда останется на вашей репутации.Бледность Гэмбрелла мгновенно уступила место яркому румянцу.— Вы тайный агент, — крикнул он.Выражение лица Джона Патрика не изменилось. Все тот же ледяной взгляд и жесткая складка рта. Теперь даже Аннетта испугалась, в то же время понимая, что он неуклонно идет к намеченной цели без единого выстрела. Джон Патрик делал также все возможное, чтобы скрыть роль ее семьи в происходящем.— Итак, ваш ответ?— Я все-таки увижу, как вас однажды повесят, — выпалил Гэмбрелл.— Что ж, это вполне возможно, — согласился Джон Патрик.Лицо Гэмбрелла приобрело обычный цвет. Джон Патрик только что Дал ему возможность сохранить остатки гордости. Еще никогда ей не приходилось наблюдать такого искусного умения вить из человека веревки.— Поклянитесь, что ваш брат ни в чем не замешан, — сказал Гэмбрелл, — поклянитесь жизнью своей матери.— Он никак не был замешан в моих делах. Никогда. И очень всех этим расстраивал.Аннетта не знала, что именно Гэмбрелл услышал в словах Джона Патрика. Скорее всего, то, что хотел услышать.— Дайте мне листок бумаги, — сказал он. * * * Ноэля терзал жестокий голод. Запястья болели от тяжелых наручников. Он сидел в углу переполненной камеры. Другие заключенные, считая его роялистом, относились к нему презрительно, хотя он страдал от тех же лишений, что и они.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101