Когда громили их дом, пропала ее кобыла. Я просил Ноэля постараться отыскать ее, но, думаю, сейчас это уже вряд. ли удастся. — И он посмотрел на малютку. — Может, мне купить у тебя Принцессу? Когда можно будет переводить ее на обычный корм?— Не думаю, что лошадь поможет… — неуверенно произнесла Фэнси.— Возможно, это до некоторой степени компенсирует неудобства, которые я ей причинил, — пожал плечами Джон Патрик.— Тогда лошадь твоя, но за кругленькую сумму.— А я думал, что у нас отец — мастер продавать лошадей.— Я позволяю ему так думать.Джон Патрик усмехнулся, но скоро вновь помрачнел. Он всегда поражался той великой любви, что связывала мать и отца. Он и не мечтал обрести такую же, но, может быть, своими руками уничтожил единственную возможность.— Дай ей время, Джон Патрик, — посоветовала мать, словно читая его мысли. — Она должна снова научиться доверять тебе.— Не знаю, возможно ли это.— Одно время я думала, что Йэн мне никогда не поверит.— Ты же никогда не обманывала его.— Ну, это не совсем так.Джон Патрик удивленно взглянул на мать. Людей часто вводили в заблуждение ее доброта и участливость, но он-то знал, что она становилась тверда как сталь, когда тем, кого она любила, угрожала опасность.Однако она ничего больше не рассказала.— Мне надо идти. Что касается твоей Аннетты, то она ранена в самое сердце, и не один раз, а дважды. Ты должен набраться терпения. Если она тебе нужна.— Нужна, — ответил он тихо. Он впервые признался самому себе, что она ему нужна не на неделю и не на месяц, а навсегда. — Ты бы видела ее на борту «Мэри Энн». Она так же горячо любит море, как я.— Но ты долгое время его ненавидел, — напомнила Фэнси.— Эй, ненавидел. Мне не понравилось наше насильственное знакомство…Он запнулся. Их взгляды встретились. Они понимали друг друга без слов. Потребовались годы, чтобы он преодолел свою ненависть к морю и стал относиться к нему как символу свободы, а не рабства.Годы. * * * Языки пламени, разгораясь, вздымались все выше, и она услышала, как отец застонал. Ужас охватил ее. Она чувствовала жар огня, слышала исполненные ненависти выкрики пьяной толпы. Она видела искаженное болью лицо отца. Жар становился невыносим. Теперь они ринулись к ней.И она закричала.Ее схватила чья-то рука, и она попыталась вырваться.— Аннетта, проснитесь, Аннетта. Все в порядке. Вы в безопасности.Но она продолжала бороться, хотя уже слышала настойчивый голос. В нем не было злобы и ненависти. Аннетта открыла глаза. В подсвечнике горела свеча. По стенам скользили причудливые тени. Аннетта вся взмокла от страха и тревоги.— У вас был кошмар.Аннетта узнала голос. Он принадлежал матери пирата.— Здесь вам ничто не угрожает, — продолжала успокаивать ее Фэнси.Аннетта с трудом села.— Извините, что обеспокоила вас.— Об этом не тревожьтесь, — ответила Фэнси Сазерленд, — вы можете рассказать о кошмаре?Сердце разрывала такая сильная, глубокая боль, что Аннетта почувствовала необходимость разделить ее с кем-нибудь. Но не здесь. Не в подобных обстоятельствах. Тем самым она даст Джону Патрику Сазерлен-ду лишнее оружие против себя.— Хотите немного теплого молока?— Нет.Аннетте хотелось остаться одной. Хотелось ли? Кровь еще лихорадочно бежала по жилам, сердце колотилось в груди.— Тогда можно я еще немного побуду с вами?Аннетта разгладила складки тяжелого одеяла.— Как хотите.И вдруг заметила большую черную собачью морду.— Этот меня разбудил… — улыбнувшись, сказала Фэнси, — и привел сюда. Наверное, он услышал ваш крик.Страхи Аннетты улеглись.— А вы уверены, что это был не Тот?— Вот теперь вы сами убедились, как нам трудно. Не уверена, что мы дали им удачные имена, но собаки так иногда забавно ведут себя. — С минуту Фэнси помолчала. — Особенно хорошо придумывал имена Ноэль. У него был кот Надоеда, которого он любил больше жизни, но постепенно он дорос до таких имен, как Аристотель.Да, забавно. В этом доме воздух словно пропитан легким весельем. Аннетта должна была осуждать эту семью, но, увы, поддалась ее очарованию. Как такое могло случиться, что именно здесь выросли пират и шпион? Два сына — два негодяя. Любоваться этой семьей и содрогаться от ужаса и отвращения.Аннетта снова легла.— Наверное, я теперь смогу заснуть.Фэнси Сазерленд взглянула на нее с сомнением, но встала.— Вы уверены?— Уверена.— В таком случае желаю вам покойной ночи.Женщина наклонилась, расправила и подоткнула одеяло, словно Аннетта была пятилетним ребенком, и тихо выскользнула за дверь.С минуту Аннетта выжидала, потом встала и, подойдя к окну, раздвинула занавеси. Высоко в небе сияла луна, звезды были такие яркие, что хотелось потрогать их.Звездный Всадник. Нет, никогда звезды не будут казаться ей такими благосклонными и прекрасными, как прежде. Почему человек, так сильно затронувший ее сердце, оказался предателем?Она долго смотрела в окно: дубы вокруг дома, бескрайние бурые поля, конюшня рядом с амбаром. Там под навесом тихо стояла кобыла, а возле нее лежал жеребенок. Сама невинность. И покой. Качества, которые она утратила безвозвратно. Нет, она больше не заснет сегодня ночью. Иначе вернутся кошмары.Аннетта подошла к сундуку, который привезли с «Мэри Энн», и стала перебирать вещи. Найдя простое платье с кружевным лифом, она сбросила ночную рубашку, надела сорочку и платье. Хотя небо и было ясным, снаружи стоял холод. Запахнувшись в плащ, Аннетта открыла дверь. Кстати, можно проверить, подумала она, сторожат ли их с отцом. Она неслышно прошла по темному коридору, спустилась по лестнице. В доме было тихо. Она опасалась, что в любой момент могут залаять собаки, но, кроме негромкого короткого рычания, ничего не последовало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101