Хотя Ноэль шести футов ростом, Джон Патрик выше его на два дюйма, и сложения Ноэль более плотного, возможно, из-за его главным образом сидячего образа жизни.Нет, они совершенно разные люди. Ноэль всегда был спокойным, доброжелательным, миролюбивым. Джону Патрику были свойственны безрассудство и задиристость, которые часто ввергали его в неприятные ситуации. Капитан английского корабля, на котором он служил, поклялся сломить упрямца. Ему этого не удалось, но Джону Патрику пришлось научиться контролировать себя.— А ты можешь полностью доверять этому человеку?— Так же, как любому другому.Загадочный ответ в устах человека очень осторожного. Может быть, он уже доставал прежде поддельные документы? Для кого? Для какой цели? И Джон Патрик снова испытующе вгляделся в лицо брата, только сейчас обратив внимание на глубокие складки, которые делали его старше его тридцати пяти лет. Он редко теперь улыбался, но взгляд оставался таким же прямым и честным, как раньше. Или это все напускное? На какое-то мгновение он вдруг усомнился, что вообще когда-либо знал Ноэля.Джону Патрику хотелось бы задать ему еще не один вопрос, однако Ноэль был уже у двери.— Я попрошу Аннетту приготовить целебную припарку для раны. И помни, что я тебе о ней рассказал. Умерь свое чертовское обаяние.Голос Ноэля снова звучал твердо и жестко. Джон Патрик опять почувствовал раздражение. Горькая это приправа: благодарность, смешанная с неприязнью. Ему не хотелось зависеть от Ноэля, чей выбор так противоречил его, Джона Патрика, убеждениям.— Идешь играть в карты со своими английскими дружками?— А с ними веселее, чем с тобой, братец, — процедил Ноэль.Он вышел и громче, нежели это требовалось, хлопнул дверью, оставив Джона Патрика недоумевать в одиночестве, почему он изводит насмешками Ноэля, который столь многим для него рискует. Должно быть, оттого, что он никак не мог примириться с мыслью о предательстве брата. А также с тем, что он, Джон Патрик, сам зависит теперь от попечительства врагов и ничем не может облегчить страдания своих людей. * * * Аннетта сопровождала доктора Марша, пока он обходил больных. Она аккуратно записывала все рекомендации: кому и как часто перевязывать раны, чем кормить, когда, в каких дозах давать лекарство.Большинство раненых было на пути к выздоровлению, хотя двоим пришлось ампутировать ноги после того, как раны загноились. Часами она утешала их, уговаривала и убеждала, что жены и возлюбленные по-прежнему будут их любить, что им, инвалидам, есть еще для чего жить. Она переживала их боль и страхи как свои собственные, она все еще слышала их крики и рыдания, когда, очнувшись после ампутации, они поняли, что произошло.И она молилась, чтобы такая же участь не постигла молодого офицера, лежавшего в комнате Бетси. Ей не хотелось, чтобы боль и безнадежность погасили в его глазах озорной огонек. Даже слабый и больной, он обладал завидной энергией. Она сверкала в улыбке, в огневом взгляде его необыкновенных зеленых глаз, в поддразнивающей интонации голоса.Пожалуй, она чересчур беспокоится о его здоровье. А может быть, просто устала от слухов и россказней о неуловимом Звездном Всаднике и ей необходимо было отвлечься. Хотя, как почти все жители Филадельфии, она в известной мере восхищалась храбростью человека, взорвавшего английский корабль в непосредственной близости от города, все же она считала его обыкновенным пиратом, которому скоро придется держать ответ.В газетах печатали свидетельства пленных матросов. И если им верить, то Звездный Всадник оставался на борту охваченной пламенем шхуны.Тетушка Мод поравнялась с ними у двери.— Есть ли новости об этом пирате? — спросила она у доктора.Он покачал головой.— Обыскали весь город, и неоднократно. Нигде и следа нет.— Бандит этакий, — пробормотала тетушка Мод, — еще, чего доброго, убьет нас в наших собственных постелях.— Ну, я не стал бы так беспокоиться, миссис Кэри. Думаю, он больше заинтересован в том, чтобы самому остаться в живых.— Во всяком случае, я теперь держу рядом с кроватью мушкет, — с негодованием заявила тетушка.Скорее всего, подумала Аннетта, ее тетя натянет одеяло на голову в случае опасности. Она любила свою тетушку, давшую им с отцом приют, но Мод Кэри, уже десять лет вдовевшая, была женщиной довольно капризной и отчаянной трусихой. Было просто невероятно, что она уступила мольбам Аннетты и согласилась пустить в свой дом раненых англичан, но только офицеров. По крайней мере, они были джентльменами.— Но ведь английские власти сумеют поймать его? — спросила Аннетта в надежде услышать от Ноэля утвердительный ответ.— Если он еще жив, — ответил доктор. — Не представляю, как он может выжить. Вода в реке ледяная, а на берегах нет ни единой хижины, где можно было бы укрыться.— Ну, есть же люди, сочувствующие повстанцам.Ноэль пожал плечами.— Англичане проверили их всех. И если он жив, то его, наверное, скоро схватят.— И, говорят, повесят.— Это будет зависеть от того, есть ли у него какой-нибудь официальный статус, — Ноэль отвернулся. — Ну, мне пора уходить. Надо зайти в больницу квакеров, а потом еще и частные вызовы. — Поколебавшись, он добавил: — Лейтенант, который лежит в комнате Бетси, нуждается в максимальном покое после перевязки.Аннетта кивнула. Она проводила доктора взглядом до выхода и пошла на кухню готовить припарки. Для шотландского лейтенанта они должны быть смочены в горячем масле. У других раненых более щадящие — из хлеба и молока. Силия уже готовила еду для пациентов: огромный горшок супа для тех, кто еще нуждался в жидкой пище, и аппетитный студень для выздоравливающих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101