Она была прекрасной наездницей, и ее безупречная осанка вызывала восхищение. Несмотря на то что лошадь Файер неслась на приличной скорости, он вскоре поравнялся с ней и сказал:
– Я думаю, что было бы глупо притворяться, будто между нами ничего не произошло.
Файер бросила взгляд в его сторону.
– Я и не собираюсь этого делать. Но наши отношения слишком все усложняют. Вы отвлекаетесь от достижения своей цели, а я – от своей.
Ее лошадь, чувствуя возбуждение хозяйки, нетерпеливо помотала головой из стороны в сторону.
– Мы соревнуемся на скачках? – спросил он Файер, и она заставила лошадь перейти на шаг. – О каких целях вы говорите? На чем вы настаиваете?
– На том, чтобы вы вели себя, как и подобает джентльмену. Надеюсь, что вы не забыли, что сами просили моей помощи в этом вопросе, – выпалила она.
Нарочито спокойный тон Маккуса приводил ее во все большее раздражение. Она решила не обращать внимания на игривость в его голосе и сразу перешла к делу.
– Я вижу, что герцогиня благоволит к вам...
– Меня невозможно не любить, – прервал он ее, из-за чего заслужил еще один ледяной взгляд зеленых глаз Файер. – Вы разволновались из-за того, что я получил приглашение к Денингзам?
– С какой стати меня это должно волновать? – с горячностью воскликнула она.
Но его не так-то просто было обмануть.
– Вы сами вчера признались, что расположение герцогини вызывает у вас ревность.
– Я ревновала вас так же, как вы ревновали меня к лорду Хоксби.
– Даже так? – Маккус улыбнулся.
Файер угрожающе взмахнула хлыстом, но он ловко увернулся от удара.
– Давайте хоть раз поговорим серьезно, мистер Броули, – сурово обратилась она к нему, и на ее лбу появилась едва заметная морщинка. Она говорила ему «вы», чтобы избежать разоблачения. Приличия требовали полного соблюдения этикета. – Вы просили моей помощи. Я согласилась представить вас в обществе. Но, естественно, мои возможности ограничены по сравнению с возможностями моей матери, которая может похвалиться весьма широким кругом знакомств. Если вы заслужите ее одобрение... – Файер взмахнула ресницами, и ее лицо преобразилось. Она язвительно улыбнулась: – а с вашими несомненными талантами это не составит особого труда, тогда место в свете будет вам обеспечено. Думаю, что вскоре вы станете самым завидным женихом сезона. Вас будут боготворить наравне с вашим годовым доходом.
– Звучит очень заманчиво, – пробормотал Маккус. Однако в голосе девушки не было особого энтузиазма, когда она говорила о возможности его женитьбы на какой-нибудь знатной леди. Хотя... Кто знает? Вполне вероятно, что Файер хотелось как можно скорее расторгнуть их сделку.
– У вас очень циничный взгляд на вещи, – заметил он.
– Не думаю. Просто я была воспитана в мире, куда вы так стремитесь попасть, чтобы занять свое место. Поверьте, я понимаю светское общество намного лучше, чем вы. Не забывайте, что я единственная дочь герцога Солити, – равнодушно произнесла она. – Меня могут воспринимать как воплощение смертного греха, и все равно это не отпугнет потенциальных женихов. Вокруг меня, если вы заметили, продолжают виться роем желающие заполучить мое приданое.
Маккус уже видел, какое внимание оказывают Файер. Джентльмены всех мастей соперничали за право наполнить ее бокал и с щедростью одаривали ее комплиментами. Ей было восемнадцать, и она уже узнала, что такое предательство. Он бы не стал осуждать ее за излишнюю рассудительность.
– Файер, моя дорогая, но у тебя нет никакого шанса выглядеть как смертный грех, потому что природа позаботилась о том, чтобы люди оборачивались вслед, видя такую красоту. Я не верю, что на свете есть хотя бы один мужчина, который остался бы равнодушным к твоим чарам. И твой счастливый избранник, смею заверить тебя, будет думать о твоих связях и приданом лишь во вторую очередь.
– Я еще не встречала такого джентльмена. Когда это произойдет, я готова отпраздновать столь памятное событие, – с горькой улыбкой произнесла она.
– Так вот для какой судьбы вы меня готовили?
– Сэр, вы избрали этот путь задолго до нашей встречи. – Она посмотрела в сторону дороги. – Я выполнила свою задачу. Теперь же, когда вы заручились поддержкой моей матери... – Файер замерла. Что-то привлекло ее внимание. – Мог ли этот день сложиться хуже? – воскликнула она. – Мне надо было сжечь вашу записку, не читая, в то самое мгновение, когда ее принес швейцар.
К ним приближались два всадника. Маккус догадался по их костюмам, что это были мужчина и женщина.
– Друзья или враги?
Файер бросила в его сторону недоуменный взгляд.
– Вам судить. Похоже, сегодняшняя погода показалась прекрасной для прогулки не только нам, но и моим добрым знакомым – лорду Стэндишу и леди Хипгрейв. – Она натянула поводья. – Клянусь, они преследуют меня. Куда бы я ни отправилась, мне обязательно встречаются на пути графиня с ее самодовольно покровительственной улыбкой и этот прихвостень виконт.
Слова Файер отозвались болью в душе Маккуса.
– Вы не одиноки. Не забывайте об этом.
– Боюсь, что мне придется нести этот крест на своих плечах, – отозвалась она.
Файер поборола желание умчаться прочь до того, как к ним присоединилась коварная парочка. Она едва сдерживалась, чтобы не обрушить на Маккуса свой гнев, обвинив его в том, что он вытянул ее на эту злосчастную прогулку. Но она понимала, что оказалась в столь двусмысленном положении по своей вине. Получив записку Маккуса, она очень обрадовалась. Ночь, которую они провели вместе, превзошла все ее ожидания. Хотя лорд Стэндиш лишил ее девственности, она осталась невинной в искусстве любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99